воскресенье, 06 марта 2011
Глава 2.
Приятная неожиданность.
В 3 часа ночи я проснулась от жуткого храпа, исходящего от моего брата. Странно, что он храпел, потому что раньше такого не было. Я тихонько вылезла из-под одеяла, чтобы не разбудить брата и, достав его сигареты, закурила около окна. Мне нравились его окна тем. Что сидя на полу можно было открыть форточку, которая была практически в полу и сидеть курить. Фред уже давно не курил, но заначку оставил на необходимый случай. Я не хотела завтра идти за учебниками лишь потому, что там мог быть мой бывший парень, а с ним я не хотела видеться. В прошлом году он учился в параллельной от меня группе, а теперь наши группы собрали в одну.
Расстались мы с ним не слишком благоприятно: сначала он заявил мне, что у него есть другая, и появилась она ещё во время того, когда мы с ним встречались, а потом мы в конец поссорились, когда он увидел меня с Митчеллом на прогулке. При этом он обозвал меня, как только мог, за что Митчелл врезал ему по лицу несколько раз, и он, отплевывая кровь, ушел. Я не хотела видеть его вновь, потому что недавно он начал снова ко мне клеиться. Лично мне теперь было противно даже смотреть на него. Я не знала, смогу ли я пережить завтрашний день, но надеялась в основном на лучшее.
Окурок полетел на землю и, закрыв форточку, я вернулась в постель.
Утром я почувствовала запах еды и радостно потянулась. На меня светило солнце, и моё настроение начало заметно подниматься. Я вылезла из кровати и только сейчас заметила, что Фреда уже со мной рядом нет. Забрав со стула платье, я двинулась в сторону своей комнаты. В коридоре был слышен звонкий женский голос. Немного прислушавшись, я вконец сообразила – мама вернулась из командировки. Закинув платье в комнату, я побежала на кухню. Около плиты стояла радостная женщина 35 лет и жарила блины.
- Мама! – подбежала я к ней и кинулась в объятья.
- Доброе утро, соня! Твой брат уже давно на пробежку ушел. – Мой брат каждое утро вставал намного раньше меня и пробегал 3 квартала с близнецами. Это было одно из условий при занятии футболом в Академии. – Как ты, дорогая?
- Всё просто замечательно! А это потому, что ты вернулась домой! – я опустилась на стул и смотрела на неё. Она была очень красивая и нас на улице часто принимали за сестер. У неё были длинные каштановые волосы и глаза цвета янтаря. Сама она была высокая, наверное, как брат, и у неё была спортивная фигура.
- Чем занимались в моё отсутствие? – спросила она и подала на стол блины с шоколадом и молоком.
- Мы… - попыталась вспомнить я, что было до вчерашнего дня и вся последнюю неделю отсутствия матери, - в город несколько раз выбирались, в парке гуляли, в кино ходили – да ничего особенного, вроде.
- Тратили впустую без пользы деньги! – усмехнулась мама. Мне было обидно, что она зарабатывала нам деньги, а мы их так тратили. – А в магазины ни разу не ходили?
- Нет, – я удивилась, что мама сама задала такой вопрос, – а почему ты спрашиваешь?
- Я заглянула в твой гардероб и увидела там пустоту, – высказала она мне. У брата вообще кошмар какой-то, совсем уже носить нечего. Куда вся одежда делась?
- Фонд благотворительности. Большая часть вещей уже поизносилась и стала маленькая, не пропадать же ей даром. – Я поедала блинчики с удовольствием. Так, как их готовить мама, брат не сможет никогда. Она сидела напротив меня и тоже завтракала.
- А почему вы мне не говорили, что у вас одежда кончилась?
- Не знаю, не хотели беспокоить тебя.
- А банковские карты? Вы и ими не пользовались?
- Нет, мы оставили их на учебный год. Мам, почему мы должны с большой скоростью тратить деньги? Неужели, то, что мы их не тратим – это плохо?
- Это не плохо, но я не позволю своим детям ходить, в чем попало. Прежде всего, должен быть ухоженный вид.
- Скажи сразу, что ты задумала? – мне не нравился её слишком разгоряченный порыв.
- Сегодня после получения учебников вы едете со мной по магазинам. Обновим ваш гардероб и сходим в парикмахерскую. Мне не нравится то, насколько длинные у вас с братом волосы, – заявила она.
- Я не буду стричься! – закричал из прихожей брат. Он уже пришел с тренировки, но мы даже не слышали, как он зашел. Он прошел на кухню. Теперь я поняла, о чем говорила мать. Его волосы за ночь стали немного длиннее. Может быть, так было и раньше, но я не замечала. Сейчас у него они были забраны в аккуратный хвостик. Я не понимала только одного: почему брат при пробежках никогда не потел. Сейчас он был в джинсовых шортах и футболке Metallica. Братец подошел ко мне и встал сзади, гладя по моим волосам – У Хейли тоже нормальная длина, зачем нам парикмахерская? Тем более, если надо, мы всегда стрижемся сами.
- Вы у меня такие взрослые и самостоятельные стали… - с гордостью сказала мать и посмотрела на нас, – всё-таки хорошо, что мы есть друг у друга. И больше нам никого не нужно.
- Конечно же, – произнес брат, и мать отпустила нас одеваться. Ещё она обещала подвести нас в Академию, потому что до неё добираться немного далеко от нашего дома. 15 минут на машине и час пешком. Больше всего мне нравилось ходить пешком, потому, что можно было пройтись по свежему воздуху с музыкой в ушах. Но брат часто забирал меня на своей машине, и мы ехали с ним домой. Или он подбирал меня по дороге, потому что знал, где я могу идти. Последние 2 недели его машина была в ремонте, что-то случилось с подвеской. Лично я не разбиралась в таких вещах, поэтому старалась меньше у него об этом спрашивать. Просто слушала его и всё. А он рассказывал.
Сегодня я решила надеть белую длинную футболку и узкие джинсы. Больше всего к ним подходили лаковые туфли. Отплевавшись от них, я начала краситься и приводить волосы в порядок. Через несколько минут ко мне в комнату зашел брат. Он был в белой рубашке и черных джинсах.
- Я надеюсь, ты эти туфли оденешь? – спросил брат, выделив слово «эти» и указал на лаковки.
- Я думала одеть их, но потом решила надеть кеды, – ответила я, надев на голову черный ободок из бусинок и лент.
- Ты с ума сошла? Ни в коем случае! – произнес Фред и подошел ко мне за подводкой для глаз. Он иногда подкрашивал глаза и становился ещё изящней. – Одевай туфли!
- Но я ведь устану в них весь день таскаться! – проворчала я.
- Ничего не будет! Возьми с собой кеды и после переобуешься.
- Хорошо... – Я надела туфли, а кеды кинула в пакет. Мы взяли сумки, и вышли из дома. Около него уже стояла мамина машина. Теперь она была цвета шоколада. Мать иногда перекрашивала машину от темно-красного до коричневого оттенка. Мы с братом запрыгнули в машину и поехали к Академии.
Во дворе огромного здания с несколькими корпусами собралось много народу. Там в основном были ученики уровневой школы и факультетов. Все 12 лет школ. Я была рада тому, что у нас не учились маленькие дети, а лишь с 11 лет, только пришедшие с подготовительной школы в младшую. Около скамеек и на траве тусовались старшеклассники, а по поребрику здания сидели младшеклассники.
Вдалеке я увидела группу поддержки и самую главную из них – Дафна. Она как всегда держалась, словно какая-то королева и меня это начало раздражать. Недалеко от них стояла девочка, наверное, новенькая, потому что я видела её впервые и «группщицы» уже начали её обсуждать. Ей становилось неприятно и немного стыдно, потому что она их слышала, хотя они и не пытались скрывать своих замечаний. Я начала беситься, потому что, меня они так обсуждали постоянно, но моей смелости и острословия хватало заткнуть их рты. А она видимо стеснялась, потому что была новенькой.
Я попрощалась с мамой, и мы с братом вышли из машины. Я напролом двинулась к этой девочке, так как не могла спокойно наблюдать за происходящим, а брат направился к знакомым парням из футбольной команды. Пока я направлялась к девочке, я оценивала её по внешнему виду. Она была с меня ростом, может быть даже чуть ниже, у неё были короткие каштановые волосы, и одета она была словно парень: рваные узкие джинсы, голубая мужская рубашка и дутые кроссовки. Она встретилась со мной взглядом и улыбнулась мне. Будто бы она меня знала или уже где-то встречала.
- Наша Мисс Мира пришла, – язвительно бросила мне Дафна. Она смотрела на меня и смеялась.
- В отличие от тебя, я не страдаю эгоизмом и завышенной самооценкой, поэтому не ору на всю улицу, что у тебя тушь потекла и юбка на ляжке грязная. – Я улыбнулась своему острословию и подошла к девочке. У неё были зелено-голубые глаза – интересный оттенок. В то время как « группщицы» стали оживленно искать правду моих слов, я увела девочку под своё любимое дерево. Она абсолютно мне доверилась, чему я была сильно удивлена.
- Ты новенькая здесь? – спросила её я.
- Да, я переехала сюда больше 2 месяцев назад из Бельгии, – ответила она и опустилась со мной на траву.
- Понятно. В какую школу ты записана?
- В эту, – ответила она, но чуть погодя сообразила, что сказала не то. – То есть в старшую, на 2 уровень. Ещё не привыкла к этой системе.
- На уровневый выход языкознания и культурологии?
- Да, а откуда ты знаешь?
- Я на том же выходе учусь, – ответила я. – Тем более, если Дафна смеялась над тобой, то она сообразила, что ты учишься с нами.
- Вот эта «Мигера» с тобой учиться? – она была весьма удивлена этому. И стала немного раскованней, чем была несколько минут назад. Мне это определенно нравилось, и я улыбнулась ей.
- Смотри, вот там блондинка с розовыми ногтями и шатенка с зеленой сумкой – тоже учатся с нами, остальные только перешли на первый уровень старшей школы. – Я указала ей на «группщиц» и она скривила лицо.
- Мне они уже определенно не нравятся. А почему они все вместе стоят? Они что-то вроде «элиты»? – спросила она меня.
- Это группа поддержки школьной футбольной команды. Они обязаны находиться в «стаде».
- Да, я заметила, что они намного отличаются от тебя. А у нас в классе есть ещё девушки, кроме них?
- В группе, да, есть. Группу прошлого года соединили с нашей и там из девчонок в основном одни ботаники и та шатенка, её зовут Трэйси.
- Фу, какое противное имя! – сказала она, снова наморщив нос, а я лишь посмеялась.
- Мне тоже не нравится. Но тебе нужно лишь запомнить то, что называть их по имени в их адрес нельзя. Сделав так хотя бы раз, они загнобят тебя до жути и будут выставлять посмешищем. Так сказать, они ходят словно утки, задрав нос, и всех обсирают. Поэтому я с ними и не общаюсь.
- Понятно. Видимо ты уже допустила в этом фатальную ошибку? – она посмотрела на меня. В её газах было столько преданности и дружелюбия, что мне захотелось её обнять, но я сдержалась.
- Да, я сделала это несколько лет назад, и хватило всего одного раза. Теперь я не делаю так. Ещё с нами учится одна девушка – единственная лучшая подруга из группы, с которой я уже знакома 7 лет – Диана. Её нет уже полгода и, наверное, ещё полгода не будет. Она проходит практическую часть обучения в Будапеште.
- Ух, ты! А что она там делает?
- Тема культурологии и диплома защиты старшей школы. Вообще она там занимается подробным изучением вампирологии, поэтому её нет уже долгое время. Я не стала никуда уезжать, потому, что тема моей работы – Германия. Моё время практической части – месяц летних каникул и неделя зимних. В основном моё изучение приходится на поэзию и военную тематику Германии.
- Как классно… А я ещё не выбрала тему.
- Зря. Надо бы уже, потому что года на подготовку диплома и его защиты тебе будет мало. Если хочешь, я могу помочь тебе с выбором темы.
- Спасибо большое. Буду тебе признательна. – Она снова мне улыбнулась. Заболтавшись с ней, я не заметила, как ко мне подошел мой брат, Сай и близнецы.
- Чего вы тут до сих пор сидите, уже через 5 минут учебники получать! – воскликнул мой брат, и мы оживленно встали. Будто бы нас уличили в чем-то неприличном, и мы теперь делали вид, что ничего не было.
- Уже идем, – сказала я и представила девочку парням, - познакомьтесь с новенькой, которая будет учиться с нами в группе. Её зовут… Ой!
- Нэйджель. – сказала она. Теперь я была полностью шокирована ей. И так хватало того, что она была похожа на парня, но и имя было мужское.
- Я Фред – брат этой особы, – представился братишка и представил ей остальных, указывая на них, - это Митчелл, Дилан – они старше нас на уровень. А это Сай. Последний, кстати, тоже новенький, как и ты, но уже перешел в высшую школу.
- Приятно познакомится, – сказала девочка и пожала всем руки. В её улыбке было что-то загадочное, но она была совершенно другой. Не такой, какой мне улыбалась.
Сай не стал пожимать её руку, а лишь отвесил кивок. Мы направились в сторону библиотечного корпуса, и на меня почти налетел Демьян – мой бывший парень.
- Привет, красавица. Как настроение? – выпалил он. Мне не хотелось даже смотреть в его сторону, и я небрежно ответила ему и обошла кругом.
- Не предрасполагающее к общению с тобой.
- Это ещё почему? – он весьма удивился. Думал, что я снова стану его любить, но он сильно в этом ошибся.
- Потому что моё желание общаться с вами, молодой человек стоит на отметке -100 и я не собираюсь его менять. Меня всё устраивает! – мы разговаривали на ходу.
- А меня не устраивает. Может быть, мне представится ещё один шанс попытать счастье? – он старался всеми силами, но мне было плевать.
- Прости, но после первого раза мне уже не хочется вставать на одни и те же грабли дважды, – сказала ему я, но он схватил меня за руку и раз вернул к себе.
- Ты что себе позволяешь, детка? Слишком много храбрости стало? – он был разозлен, но в его лицо направился чей-то кулак, от которого он упал на землю. Я посмотрела на того, кто это сделал, и этим человеком оказалась та девочка – Найджель.
- Ты видимо не понял, может быть ещё раз тебе объяснить? – она была немного злая, но тут, же обратила на меня внимание и посмотрела мою руку. – Он не сделал тебе больно?
- Да вроде бы нет.
- Пойдем от него. А ты, - обратилась она теперь к Демьяну, - ещё раз попытаешься применить силу – печень через горло выбью. Понял?
- Понял, – произнес он, сплевывая кровь в платок.
- А ты сильная! – восхитилась я и она пояснила.
- Я несколько лет занималась борьбой и отработала все приёмы.
- Молодец! – произнес Фред и подставил свою руку. – Дай пять! Наш человек!
- Возможно, – загадочно ответила девушка и отбила его руку. Даже у Митчелла не с первого удара получилось уложить Демьяна в пол лицом, а у неё – с первого удара. Я была восхищена ей. Она дала мне свою руку, и мы проследовали в библиотечный корпус.
Выдача учебников закончилась быстрее обычного, но наши сумки стали резко тяжелее. «Группщицы» ахали от тяжести и заставили парней нести сумки. Фред пытался отобрать мою сумку, но я не дала ему её по причине своей гордости. Я не была слабачкой и не могла показывать того, что у меня нет сил, нести книги.
- Во-сколько за нами приедет мать?- спросила я у брата.
- Ты разве не слышала? Примерно уже через полчаса. У неё совещание, а потом она нас заберет, – ответил он, и парни приземлились на скамейку около корпуса. Мы с Нейджель поставили сумки на скамью, а сами встали около дерева, потому что решили уединиться от посторонних глаз и чужых ушей.
- Классно ты ему врезала! Я бы так никогда не смогла бы, – восхитилась я вновь.
- Я не люблю, когда обижают людей, которые мне нравятся, – сказала она и снова посмотрела на меня. Тут я почувствовала, что она дотронулась кончиками пальцев до моей руки и рисует на них узоры.
- Да, это хорошо, когда можно постоять за себя, но когда на это физически нет сил – это менее реально, – произнесла я.
- Иногда ненависть пробуждает в человеке нереальную силу. – Она провела пальцами по моей ладони и стала подниматься выше по руке. – А кто он такой, что имеет право тебя хватать?
- Он мой бывший парень. Но я думала, что он уже успокоился и перестанет меня преследовать, но этого, к сожалению не случилось.
- Печально, но я попробую оградить тебя от него. – Её пальцы провели короткую черту по моему подбородку, и едва дотронулась до губ. Я немного отстранилась от неё, потому что не могла понять, что именно она хочет сделать. – Прости, ты такая красивая, что я и взгляда не могу оторвать.
- Спасибо за комплимент, конечно, но неужели ты считаешь это нормальным? – я была немного напугана. Всего чуточку.
- Что именно? – не поняла она. – Я испугала тебя? Или не нравлюсь?
- Не в этом дело. Я не гомофобка, но мы знакомы с тобой в лучшем случае чуть больше часа, – намекнула я ей.
- Я поняла тебя. Статус «подруги» в моем лице тебя устраивает больше?
- Пока – да. Не обижайся, конечно, но давай не торопиться. Всё может быть, я не отрицаю, но торопиться не стоит.
- Я поняла тебя и полностью согласна с тобой. И не стану торопить события. – Она улыбнулась и поцеловала мою руку.
Её движения были изящны и сдержаны. Всё это время она смотрела мне в глаза, но когда целовала мою руку, она закрыла их, будто бы наслаждаясь моментом. Мне понравился этот жест, и я была им очарована.
- «Два мира есть у человека –
Один, который нас творил.
Другой, который мы от века
Творим по мере наших сил» - вспомнила я отрывок из стиха.
- Что это? – спросила она меня и вернулась в исходное положение.
- Русская поэзия, Заболоцкий, – пояснила я.
- Но что это значит?
- Ты рождена быть одним человеком, но стараешься быть совершенно другим, не такой, какой тебя создала природа. Почему ты это делаешь?
- Может быть, это самоутверждение? – предположила она. – А ты весьма начитана и разбираешься в поэзии.
- Стараюсь, – улыбнулась я. – Как далеко отсюда ты живешь?
- Около восточного парка, – ответила она, и я немного удивилась.
- А добираешься пешком или тебя кто-то возит?
- Сама себя вожу. Видишь того железного красавца? – спросила она и указала на мотоцикл на парковке при Академии. Он был глубокого черного цвета и на солнце даже блестел.
-Какой красивый. И ты не боишься на нем ездить? – на мой вопрос она засмеялась. Мне понравился её смех, потому что он был чист и искренен.
- Нет. Мы с ним уже 2 года вместе. Привыкла. Но первое время немного боялась, – пояснила она, и я снова посмотрела на железного «коня». Она легким движением руки повернула мою голову к себе. – Я могу начать ревновать тебя к нему.
- Это уж лишнее, – засмеялась я, и сзади, меня кто-то обхватил за талию. Я по инерции ткнула локтем в пузо противника и, повернувшись к нему, немного отступила назад. Незаметно для себя я оказалась в объятьях Нейджель. Моим противником оказался Митчелл. Ему не было даже больно, а мой локоть теперь болел.
- Зачем ты меня пугаешь? – спросила я его и поняла, что всё ещё меня обнимала девушка. Наверное, она почувствовала мою рассеянность и незаметно для Митчелла положила свою голову мне на плечо. Это выглядело весьма по-дружески. И я даже заметила, что ей пришлось немного приподняться, чтобы это сделать. Но на каблуках я была выше обычного, поэтому мы с ней были одного роста.
- Чем это вы тут занимаетесь? – спросил он, полностью проигнорировав мой вопрос.
- Пирожки печем, – ответила подруга. Я хохотнула и спросила Митчелла:
- А тебе стало уже скучно с мальчиками, и ты решил присоединиться к женскому полу?- когда я сказала про пол, подруга немного дернулась, будто что-то сбросив с себя, но я особо не заметила этого.
- Нет, просто Фред просил тебе сказать, что ваша мать, - но говорил о матери слишком деликатно и осторожно, и я даже знала причину этого, - через несколько минут подъедет.
- А почему он сам не пришел сказать мне об этом?
- Они с Саем разговаривают, – сказал он и чуть улыбнулся. Я почувствовала, что-то неладное и посмотрела на парней. Фред ударил кулаком в лицо Саю, а тот упорно стоял на ногах. Мне эта картина ужасно не понравилась, и я подбежала к ним, вырвавшись из объятий подруги.
- Фред! Что ты творишь? Совсем уже с ума сошел? – я преградила ему путь к Саю, защищая того своим телом. Брат выглядел ужасно: его глаза были похожи на волчьи и лицо начало вытягиваться в морду собаки, но это было не слишком сильно заметно, потому, что мышцы на его лице были слишком напряжены. Он рычал на Сая, но когда я подбежала, он начал постепенно успокаиваться. Я смотрела в глаза брата, пытаясь найти в них хоть что-то человеческое и понять, для чего он вдруг стал быть парня. Он резко дернулся, будто сбросив с себя всё, и вновь выглядел нормально. Я осмотрелась вокруг. Учеников уже не было, только публики нам не хватало.
Я осмотрела Сая, при этом извиняясь перед ним. Крови у него нигде не было, и он выглядел так, будто его и не били вовсе. Я схватила брата за ворот рубашки и оттащила его подальше от друзей, что бы поговорить с ним с глазу на глаз.
- Что с тобой? Ты как с цепи сорвался! Зачем ты его ударил?
- Нечего было представлять тебя без одежды, сам напросился! – я вдохнула и потерла виски. Вторая драка за сегодняшний день и обе из-за меня – это уже слишком!
- Долго ты ещё будешь меня ревновать к парням? Я всего лишь твоя сестра, а не девушка и ты не имеешь права его бить за слова! Да и за действия его ты не вправе отвечать! Что вообще с тобой происходит?
- Я голодаю уже третьи сутки. Извини, что сорвался. – Меня взбесило всё! Весь мир! Мой брат! Его вечные дурацкие отговорки! Я замахнулась и ударила его по щеке со всей силы, что накопила на него. Его лицо даже немного отвернулось в сторону. Всё-таки Нейджель была права: количество сил увеличивается, когда увеличивается объем ненависти и злобы. Я даже заметила, что наши друзья обратили на это внимание, но мне сейчас было не до этого.
- Ему тоже было больно! Подумай над этим! – сказала я и подошла к скамье, взять сумку. - Ты можешь меня куда-нибудь отвезти? – спросила я подругу.
- Конечно, – ответила она и тоже забрала сумку.
- Матери скажешь, что я не смогла поехать с вами. Можешь даже рассказать ей причину! Надеюсь, она поймет меня, как женщина. Буду поздно, не ждите, – бросила я брату и направилась с новой подругой на стоянку. Во мне кипела злость, и я хотела её моментально успокоить. В моей голове даже крутились ужасные вещи, которые я попыталась отбросить от себя. Мы с Нейджель сели на мотоцикл, повесив сумки через плечо, и умчались прочь.
Она отвезла меня к себе. Вначале я думала, что она везёт меня домой, но немного погодя я осознала, что она не знала, где я живу. Её дом был похож на мой, и мы подъехали к гаражу.
- Понравилось? – спросила девушка меня. Я немного перевела дыхание и ответила:
- Очень, но дышать пока сложновато при такой быстрой езде.
- Это ты просто не привыкла ещё. Но и это на самом деле не быстро. Лучше всего ездить в шлеме и на огромной скорости.
- Наверное. – Мы прошли в дом и, скинув сумки у порога, направились в гараж. Ей нужно было закатить туда мотоцикл, и я даже решила посмотреть, как она будет это делать, потому, что он был намного тяжелее, чем велосипед. – А у тебя разве дома нет родителей?
- Мать уехала на неделю во Флориду. Новый ухажер и все дела… Надоело мне! – мы зашли в гараж, и она открыла огромную дверь, выходящую на улицу. На самом деле это было проще, чем я думала, она верхом на мотоцикле завела его и заехала в гараж. Потом выключила его и закрыла дверь.
- То есть у тебя, и отца нет?
- Он умер, давно.
- Прости, - мы вновь зашли в дом и направились на второй этаж.
- Ничего, я привыкла. Поэтому и не люблю маминых ухажеров, - усмехнулась она и провела меня к себе в комнату.Она была чистой и светлой, а размером примерно с мою комнату. У неё в комнате стол стул, стол, шкаф и кровать. Ничего лишнего. На стенах не было картин, а во всей комнате я не увидела ни одного цветка, чему даже немного удивилась. На столе стоял компьютер и колонки.
- У тебя так… - я пыталась подобрать подобающее слово на весь этот «порядок», но я сдалась и сказала как есть, - пусто.
- Многие вещи пришлось выбросить при переезде, но я об этом не жалею.
- Ты хотела оставить всю прошлую жизнь там и начать новую? – спросила я.
- Да, потому что по моей вине там, где я раньше жила, умер родной мне человек – отец.
Я вздрогнула из-за вибрации в кармане джинс и посмотрела на экран. Мне звонил мой любимый друг Алекс. Я даже улыбнулась этому и подняла трубку.
- Здравствуй, дорогой. – На меня непонимающе смотрела Нэйджель.
- Привет, солнце. Мне твоя мама сказала, что ты сейчас не дома.
- Да, я у подруги.
- Кого? – он весьма удивился потому, что моя единственная подруга даже не была в нашей стране.
- Что ты хотел?
- Тебя. – Я услышала насмешку в его голосе, но потом он добавил, - Моих родителей сегодня не будет дома, а я скачал новый фильм. Хотел тебе его показать. Ты же не откажешь мне?
- Любимый, ну как я могу тебе отказать? Конечно же, хочу, – я тоже улыбалась. Мне, правда, было дико смешно. Алекс был моим хорошим другом, и мы хотели встречаться, но в итоге почему-то нам этого не удавалось сделать. То он занят, то я. Но теперь мы абсолютно свободны. Оба. И можем начать что-то. Видимо из этого он решил, что пора действовать. Ну что ж. Фред его знает достаточно хорошо и даже ни разу с ним не ссорился, что приводит меня к мысли о том, что они друзья. Маму он мою тоже знает, и она его тоже. И даже не против него, что мне ещё больше нравилось. И насколько мне известно он был абсолютно НАСТОЯЩИМ человеком, а не как выяснилось про моего брата и друзей. Тем более к тому же, он был парнем, так что мне ничего не мешало, чтобы быть с ним.
- Скоро буду, солнце, жди, – ответил он мне и отключился. Вот дурачок, даже адреса не спросил.
- Кто тебе звонил? – спросила Нэйджель, словно с ревностью в голосе.
- Хороший друг моей семьи, - радостно произнесла я.
- Ты говорила с ним не как с другом.
- Прошу тебя, оставь все эти упреки. Я же не твоя девушка, да и знакомы мы с тобой ещё даже не сутки. Я хотела спросить тебя. Ты нетрадиционной ориентации?
- Да, я бисексуалка и по совместительству транс.
- То есть тебе и мальчики могут нравится?
- Да, но с ними я ещё не пробовала…
- То есть у тебя был настоящий секс с девушкой?
- Обижаешь, у меня была не одна девушка. – Она усмехнулась и я подумала о том, что она ведет себя как Казанова. Возможно, даже слишком легкомысленно.
- И как это? Секс с девушкой?
- Очень даже хорошо. Ещё можно почувствовать, будто она внутри себя. Тоже самое, что сделать ей приятно, как самому себе.
- А кто тебе дал такое имя? Мать?
- Нет, отец хотел, чтобы у него родился мальчик, а родилась я.
- Наверное, он сильно расстроился, когда это узнал?
- Нет, он сказал, что его дочь должна быть сильной, словно настоящий мужчина и отрек все мысли о моем настоящем, делал всё, чтобы я никогда не была девушкой. Лишь мать была против этого. Но когда я стала взрослеть, мне понравилось быть не такой, как все девушки, более мужественной и сильной, как хотел отец.
- А почему ты сказала, что он умер по твоей вине?
- Слишком много информации для первого дня знакомства. – она улыбнулась и села на кровать рядом со мной. Она взяла мою руку и приложила к своей щеке. – Ты такая теплая и прекрасная словно ангел во плоти. Ты очень мне нравишься.
- Ты слишком много себе позволяешь для первого дня знакомства, – я улыбнулась ей.
- Ты такая красивая… Я хочу увидеть не только твою внешнюю сторону, но и внутреннюю.
- Не пренебрегай нашей дружбой и возможно, твоему взору представится моя внутренняя сторона.
- Я рада знакомству с тобой и не хочу терять этого. – Она поцеловала моё запястье и тронулась до моей шеи. По моему телу, словно дрожь прошла, и сознание будто окутывало мягкой пеленой. Она медленно притянула меня к себе и слегка поцеловала меня в губы. Потом сильнее и её язык уже ласкал мой. Это было очень сладко и нежно. Другой рукой она уже проводила полосы по моей ноге и тянулась выше, словно, обнимая. Потом она наклонила меня чуть назад и положила на кровать. Её губы спустились на мою шею. Я понимала, что нужно её остановить, но мне этого не хотелось. Я мечтала, чтобы она никогда не прекращала своих движений. Потом она прошептала мне в ухо еле слышно: - Я бы могла влюбиться в тебя.
- Осторожно, бабочка. Твои крылья могут обжечься о моё пламя.
- Ты греешь мои крылья своей страстью, – я издала смешок. Каким же интересно способом я проявляю страсть? Лежа как бревно? И её это заводит? Вдруг она легла своими ногами поверх моих. Я почувствовала между её ног, что-то упирающееся в мою ногу. Я слегка удивилась.
- Что то? Откуда у тебя ОН? Ты же девушка?!
- Многое в моём теле для тебя загадка… - призрачно намекнула она, но я была в смятении. – Ты даже слегка покраснела.
Она усмехнулась надо мной, и я поняла, куда двигалась её рука. Из меня вырвался легкий стон и мои глаза закрылись.
- Мне всё ещё продолжать доставлять тебе удовольствие? – спросила она меня, и тут меня будто бы что-то вырвало в реальность.
- Что ты делаешь? Как же легкомысленно! Ты считаешь, что я подстилка для таких людей, как ты?
- Я обидела тебя? Я всего лишь хотела сделать тебе приятно. Доставить тебе удовольствие, – она провела пальцами у меня между ног, и там стало очень горячо.
- Прошу тебя, перестань. Это неправильно. Так не должно быть.
- Неужели ты думаешь, что секс с трансексуалом это слишком противно?
- Я не считаю это противным. Мы едва знакомы, а ты уже затаскиваешь меня в свою постель. Ты не считаешь это низостью?
- У тебя был секс с мужчиной, я чувствую это по твоему телу. Чем я хуже них?
- Ты не хуже, просто мы друг друга плохо знаем, а для меня это странно спать с человеком, которого я мало знаю.
- Мы ещё не занимаемся сексом, и стыдится тебе нечего. Ты слишком напряжена, у тебя давно не было удовлетворения и хочешь этого, только боишься признаться в этом себе. Я могу сделать так, что ты будешь на седьмом небе от счастья, и долгое время будешь не хотеть секса.
- Откуда ты всё это знаешь обо мне? – удивилась я и она ладонью проводила у меня между ног.
- Это видно по твоему лицу. Ты грустная, осторожна и напряжена. – Она снова меня поцеловала, и моё тело будто было наэлектризовано.
Приятная неожиданность.
В 3 часа ночи я проснулась от жуткого храпа, исходящего от моего брата. Странно, что он храпел, потому что раньше такого не было. Я тихонько вылезла из-под одеяла, чтобы не разбудить брата и, достав его сигареты, закурила около окна. Мне нравились его окна тем. Что сидя на полу можно было открыть форточку, которая была практически в полу и сидеть курить. Фред уже давно не курил, но заначку оставил на необходимый случай. Я не хотела завтра идти за учебниками лишь потому, что там мог быть мой бывший парень, а с ним я не хотела видеться. В прошлом году он учился в параллельной от меня группе, а теперь наши группы собрали в одну.
Расстались мы с ним не слишком благоприятно: сначала он заявил мне, что у него есть другая, и появилась она ещё во время того, когда мы с ним встречались, а потом мы в конец поссорились, когда он увидел меня с Митчеллом на прогулке. При этом он обозвал меня, как только мог, за что Митчелл врезал ему по лицу несколько раз, и он, отплевывая кровь, ушел. Я не хотела видеть его вновь, потому что недавно он начал снова ко мне клеиться. Лично мне теперь было противно даже смотреть на него. Я не знала, смогу ли я пережить завтрашний день, но надеялась в основном на лучшее.
Окурок полетел на землю и, закрыв форточку, я вернулась в постель.
Утром я почувствовала запах еды и радостно потянулась. На меня светило солнце, и моё настроение начало заметно подниматься. Я вылезла из кровати и только сейчас заметила, что Фреда уже со мной рядом нет. Забрав со стула платье, я двинулась в сторону своей комнаты. В коридоре был слышен звонкий женский голос. Немного прислушавшись, я вконец сообразила – мама вернулась из командировки. Закинув платье в комнату, я побежала на кухню. Около плиты стояла радостная женщина 35 лет и жарила блины.
- Мама! – подбежала я к ней и кинулась в объятья.
- Доброе утро, соня! Твой брат уже давно на пробежку ушел. – Мой брат каждое утро вставал намного раньше меня и пробегал 3 квартала с близнецами. Это было одно из условий при занятии футболом в Академии. – Как ты, дорогая?
- Всё просто замечательно! А это потому, что ты вернулась домой! – я опустилась на стул и смотрела на неё. Она была очень красивая и нас на улице часто принимали за сестер. У неё были длинные каштановые волосы и глаза цвета янтаря. Сама она была высокая, наверное, как брат, и у неё была спортивная фигура.
- Чем занимались в моё отсутствие? – спросила она и подала на стол блины с шоколадом и молоком.
- Мы… - попыталась вспомнить я, что было до вчерашнего дня и вся последнюю неделю отсутствия матери, - в город несколько раз выбирались, в парке гуляли, в кино ходили – да ничего особенного, вроде.
- Тратили впустую без пользы деньги! – усмехнулась мама. Мне было обидно, что она зарабатывала нам деньги, а мы их так тратили. – А в магазины ни разу не ходили?
- Нет, – я удивилась, что мама сама задала такой вопрос, – а почему ты спрашиваешь?
- Я заглянула в твой гардероб и увидела там пустоту, – высказала она мне. У брата вообще кошмар какой-то, совсем уже носить нечего. Куда вся одежда делась?
- Фонд благотворительности. Большая часть вещей уже поизносилась и стала маленькая, не пропадать же ей даром. – Я поедала блинчики с удовольствием. Так, как их готовить мама, брат не сможет никогда. Она сидела напротив меня и тоже завтракала.
- А почему вы мне не говорили, что у вас одежда кончилась?
- Не знаю, не хотели беспокоить тебя.
- А банковские карты? Вы и ими не пользовались?
- Нет, мы оставили их на учебный год. Мам, почему мы должны с большой скоростью тратить деньги? Неужели, то, что мы их не тратим – это плохо?
- Это не плохо, но я не позволю своим детям ходить, в чем попало. Прежде всего, должен быть ухоженный вид.
- Скажи сразу, что ты задумала? – мне не нравился её слишком разгоряченный порыв.
- Сегодня после получения учебников вы едете со мной по магазинам. Обновим ваш гардероб и сходим в парикмахерскую. Мне не нравится то, насколько длинные у вас с братом волосы, – заявила она.
- Я не буду стричься! – закричал из прихожей брат. Он уже пришел с тренировки, но мы даже не слышали, как он зашел. Он прошел на кухню. Теперь я поняла, о чем говорила мать. Его волосы за ночь стали немного длиннее. Может быть, так было и раньше, но я не замечала. Сейчас у него они были забраны в аккуратный хвостик. Я не понимала только одного: почему брат при пробежках никогда не потел. Сейчас он был в джинсовых шортах и футболке Metallica. Братец подошел ко мне и встал сзади, гладя по моим волосам – У Хейли тоже нормальная длина, зачем нам парикмахерская? Тем более, если надо, мы всегда стрижемся сами.
- Вы у меня такие взрослые и самостоятельные стали… - с гордостью сказала мать и посмотрела на нас, – всё-таки хорошо, что мы есть друг у друга. И больше нам никого не нужно.
- Конечно же, – произнес брат, и мать отпустила нас одеваться. Ещё она обещала подвести нас в Академию, потому что до неё добираться немного далеко от нашего дома. 15 минут на машине и час пешком. Больше всего мне нравилось ходить пешком, потому, что можно было пройтись по свежему воздуху с музыкой в ушах. Но брат часто забирал меня на своей машине, и мы ехали с ним домой. Или он подбирал меня по дороге, потому что знал, где я могу идти. Последние 2 недели его машина была в ремонте, что-то случилось с подвеской. Лично я не разбиралась в таких вещах, поэтому старалась меньше у него об этом спрашивать. Просто слушала его и всё. А он рассказывал.
Сегодня я решила надеть белую длинную футболку и узкие джинсы. Больше всего к ним подходили лаковые туфли. Отплевавшись от них, я начала краситься и приводить волосы в порядок. Через несколько минут ко мне в комнату зашел брат. Он был в белой рубашке и черных джинсах.
- Я надеюсь, ты эти туфли оденешь? – спросил брат, выделив слово «эти» и указал на лаковки.
- Я думала одеть их, но потом решила надеть кеды, – ответила я, надев на голову черный ободок из бусинок и лент.
- Ты с ума сошла? Ни в коем случае! – произнес Фред и подошел ко мне за подводкой для глаз. Он иногда подкрашивал глаза и становился ещё изящней. – Одевай туфли!
- Но я ведь устану в них весь день таскаться! – проворчала я.
- Ничего не будет! Возьми с собой кеды и после переобуешься.
- Хорошо... – Я надела туфли, а кеды кинула в пакет. Мы взяли сумки, и вышли из дома. Около него уже стояла мамина машина. Теперь она была цвета шоколада. Мать иногда перекрашивала машину от темно-красного до коричневого оттенка. Мы с братом запрыгнули в машину и поехали к Академии.
Во дворе огромного здания с несколькими корпусами собралось много народу. Там в основном были ученики уровневой школы и факультетов. Все 12 лет школ. Я была рада тому, что у нас не учились маленькие дети, а лишь с 11 лет, только пришедшие с подготовительной школы в младшую. Около скамеек и на траве тусовались старшеклассники, а по поребрику здания сидели младшеклассники.
Вдалеке я увидела группу поддержки и самую главную из них – Дафна. Она как всегда держалась, словно какая-то королева и меня это начало раздражать. Недалеко от них стояла девочка, наверное, новенькая, потому что я видела её впервые и «группщицы» уже начали её обсуждать. Ей становилось неприятно и немного стыдно, потому что она их слышала, хотя они и не пытались скрывать своих замечаний. Я начала беситься, потому что, меня они так обсуждали постоянно, но моей смелости и острословия хватало заткнуть их рты. А она видимо стеснялась, потому что была новенькой.
Я попрощалась с мамой, и мы с братом вышли из машины. Я напролом двинулась к этой девочке, так как не могла спокойно наблюдать за происходящим, а брат направился к знакомым парням из футбольной команды. Пока я направлялась к девочке, я оценивала её по внешнему виду. Она была с меня ростом, может быть даже чуть ниже, у неё были короткие каштановые волосы, и одета она была словно парень: рваные узкие джинсы, голубая мужская рубашка и дутые кроссовки. Она встретилась со мной взглядом и улыбнулась мне. Будто бы она меня знала или уже где-то встречала.
- Наша Мисс Мира пришла, – язвительно бросила мне Дафна. Она смотрела на меня и смеялась.
- В отличие от тебя, я не страдаю эгоизмом и завышенной самооценкой, поэтому не ору на всю улицу, что у тебя тушь потекла и юбка на ляжке грязная. – Я улыбнулась своему острословию и подошла к девочке. У неё были зелено-голубые глаза – интересный оттенок. В то время как « группщицы» стали оживленно искать правду моих слов, я увела девочку под своё любимое дерево. Она абсолютно мне доверилась, чему я была сильно удивлена.
- Ты новенькая здесь? – спросила её я.
- Да, я переехала сюда больше 2 месяцев назад из Бельгии, – ответила она и опустилась со мной на траву.
- Понятно. В какую школу ты записана?
- В эту, – ответила она, но чуть погодя сообразила, что сказала не то. – То есть в старшую, на 2 уровень. Ещё не привыкла к этой системе.
- На уровневый выход языкознания и культурологии?
- Да, а откуда ты знаешь?
- Я на том же выходе учусь, – ответила я. – Тем более, если Дафна смеялась над тобой, то она сообразила, что ты учишься с нами.
- Вот эта «Мигера» с тобой учиться? – она была весьма удивлена этому. И стала немного раскованней, чем была несколько минут назад. Мне это определенно нравилось, и я улыбнулась ей.
- Смотри, вот там блондинка с розовыми ногтями и шатенка с зеленой сумкой – тоже учатся с нами, остальные только перешли на первый уровень старшей школы. – Я указала ей на «группщиц» и она скривила лицо.
- Мне они уже определенно не нравятся. А почему они все вместе стоят? Они что-то вроде «элиты»? – спросила она меня.
- Это группа поддержки школьной футбольной команды. Они обязаны находиться в «стаде».
- Да, я заметила, что они намного отличаются от тебя. А у нас в классе есть ещё девушки, кроме них?
- В группе, да, есть. Группу прошлого года соединили с нашей и там из девчонок в основном одни ботаники и та шатенка, её зовут Трэйси.
- Фу, какое противное имя! – сказала она, снова наморщив нос, а я лишь посмеялась.
- Мне тоже не нравится. Но тебе нужно лишь запомнить то, что называть их по имени в их адрес нельзя. Сделав так хотя бы раз, они загнобят тебя до жути и будут выставлять посмешищем. Так сказать, они ходят словно утки, задрав нос, и всех обсирают. Поэтому я с ними и не общаюсь.
- Понятно. Видимо ты уже допустила в этом фатальную ошибку? – она посмотрела на меня. В её газах было столько преданности и дружелюбия, что мне захотелось её обнять, но я сдержалась.
- Да, я сделала это несколько лет назад, и хватило всего одного раза. Теперь я не делаю так. Ещё с нами учится одна девушка – единственная лучшая подруга из группы, с которой я уже знакома 7 лет – Диана. Её нет уже полгода и, наверное, ещё полгода не будет. Она проходит практическую часть обучения в Будапеште.
- Ух, ты! А что она там делает?
- Тема культурологии и диплома защиты старшей школы. Вообще она там занимается подробным изучением вампирологии, поэтому её нет уже долгое время. Я не стала никуда уезжать, потому, что тема моей работы – Германия. Моё время практической части – месяц летних каникул и неделя зимних. В основном моё изучение приходится на поэзию и военную тематику Германии.
- Как классно… А я ещё не выбрала тему.
- Зря. Надо бы уже, потому что года на подготовку диплома и его защиты тебе будет мало. Если хочешь, я могу помочь тебе с выбором темы.
- Спасибо большое. Буду тебе признательна. – Она снова мне улыбнулась. Заболтавшись с ней, я не заметила, как ко мне подошел мой брат, Сай и близнецы.
- Чего вы тут до сих пор сидите, уже через 5 минут учебники получать! – воскликнул мой брат, и мы оживленно встали. Будто бы нас уличили в чем-то неприличном, и мы теперь делали вид, что ничего не было.
- Уже идем, – сказала я и представила девочку парням, - познакомьтесь с новенькой, которая будет учиться с нами в группе. Её зовут… Ой!
- Нэйджель. – сказала она. Теперь я была полностью шокирована ей. И так хватало того, что она была похожа на парня, но и имя было мужское.
- Я Фред – брат этой особы, – представился братишка и представил ей остальных, указывая на них, - это Митчелл, Дилан – они старше нас на уровень. А это Сай. Последний, кстати, тоже новенький, как и ты, но уже перешел в высшую школу.
- Приятно познакомится, – сказала девочка и пожала всем руки. В её улыбке было что-то загадочное, но она была совершенно другой. Не такой, какой мне улыбалась.
Сай не стал пожимать её руку, а лишь отвесил кивок. Мы направились в сторону библиотечного корпуса, и на меня почти налетел Демьян – мой бывший парень.
- Привет, красавица. Как настроение? – выпалил он. Мне не хотелось даже смотреть в его сторону, и я небрежно ответила ему и обошла кругом.
- Не предрасполагающее к общению с тобой.
- Это ещё почему? – он весьма удивился. Думал, что я снова стану его любить, но он сильно в этом ошибся.
- Потому что моё желание общаться с вами, молодой человек стоит на отметке -100 и я не собираюсь его менять. Меня всё устраивает! – мы разговаривали на ходу.
- А меня не устраивает. Может быть, мне представится ещё один шанс попытать счастье? – он старался всеми силами, но мне было плевать.
- Прости, но после первого раза мне уже не хочется вставать на одни и те же грабли дважды, – сказала ему я, но он схватил меня за руку и раз вернул к себе.
- Ты что себе позволяешь, детка? Слишком много храбрости стало? – он был разозлен, но в его лицо направился чей-то кулак, от которого он упал на землю. Я посмотрела на того, кто это сделал, и этим человеком оказалась та девочка – Найджель.
- Ты видимо не понял, может быть ещё раз тебе объяснить? – она была немного злая, но тут, же обратила на меня внимание и посмотрела мою руку. – Он не сделал тебе больно?
- Да вроде бы нет.
- Пойдем от него. А ты, - обратилась она теперь к Демьяну, - ещё раз попытаешься применить силу – печень через горло выбью. Понял?
- Понял, – произнес он, сплевывая кровь в платок.
- А ты сильная! – восхитилась я и она пояснила.
- Я несколько лет занималась борьбой и отработала все приёмы.
- Молодец! – произнес Фред и подставил свою руку. – Дай пять! Наш человек!
- Возможно, – загадочно ответила девушка и отбила его руку. Даже у Митчелла не с первого удара получилось уложить Демьяна в пол лицом, а у неё – с первого удара. Я была восхищена ей. Она дала мне свою руку, и мы проследовали в библиотечный корпус.
Выдача учебников закончилась быстрее обычного, но наши сумки стали резко тяжелее. «Группщицы» ахали от тяжести и заставили парней нести сумки. Фред пытался отобрать мою сумку, но я не дала ему её по причине своей гордости. Я не была слабачкой и не могла показывать того, что у меня нет сил, нести книги.
- Во-сколько за нами приедет мать?- спросила я у брата.
- Ты разве не слышала? Примерно уже через полчаса. У неё совещание, а потом она нас заберет, – ответил он, и парни приземлились на скамейку около корпуса. Мы с Нейджель поставили сумки на скамью, а сами встали около дерева, потому что решили уединиться от посторонних глаз и чужых ушей.
- Классно ты ему врезала! Я бы так никогда не смогла бы, – восхитилась я вновь.
- Я не люблю, когда обижают людей, которые мне нравятся, – сказала она и снова посмотрела на меня. Тут я почувствовала, что она дотронулась кончиками пальцев до моей руки и рисует на них узоры.
- Да, это хорошо, когда можно постоять за себя, но когда на это физически нет сил – это менее реально, – произнесла я.
- Иногда ненависть пробуждает в человеке нереальную силу. – Она провела пальцами по моей ладони и стала подниматься выше по руке. – А кто он такой, что имеет право тебя хватать?
- Он мой бывший парень. Но я думала, что он уже успокоился и перестанет меня преследовать, но этого, к сожалению не случилось.
- Печально, но я попробую оградить тебя от него. – Её пальцы провели короткую черту по моему подбородку, и едва дотронулась до губ. Я немного отстранилась от неё, потому что не могла понять, что именно она хочет сделать. – Прости, ты такая красивая, что я и взгляда не могу оторвать.
- Спасибо за комплимент, конечно, но неужели ты считаешь это нормальным? – я была немного напугана. Всего чуточку.
- Что именно? – не поняла она. – Я испугала тебя? Или не нравлюсь?
- Не в этом дело. Я не гомофобка, но мы знакомы с тобой в лучшем случае чуть больше часа, – намекнула я ей.
- Я поняла тебя. Статус «подруги» в моем лице тебя устраивает больше?
- Пока – да. Не обижайся, конечно, но давай не торопиться. Всё может быть, я не отрицаю, но торопиться не стоит.
- Я поняла тебя и полностью согласна с тобой. И не стану торопить события. – Она улыбнулась и поцеловала мою руку.
Её движения были изящны и сдержаны. Всё это время она смотрела мне в глаза, но когда целовала мою руку, она закрыла их, будто бы наслаждаясь моментом. Мне понравился этот жест, и я была им очарована.
- «Два мира есть у человека –
Один, который нас творил.
Другой, который мы от века
Творим по мере наших сил» - вспомнила я отрывок из стиха.
- Что это? – спросила она меня и вернулась в исходное положение.
- Русская поэзия, Заболоцкий, – пояснила я.
- Но что это значит?
- Ты рождена быть одним человеком, но стараешься быть совершенно другим, не такой, какой тебя создала природа. Почему ты это делаешь?
- Может быть, это самоутверждение? – предположила она. – А ты весьма начитана и разбираешься в поэзии.
- Стараюсь, – улыбнулась я. – Как далеко отсюда ты живешь?
- Около восточного парка, – ответила она, и я немного удивилась.
- А добираешься пешком или тебя кто-то возит?
- Сама себя вожу. Видишь того железного красавца? – спросила она и указала на мотоцикл на парковке при Академии. Он был глубокого черного цвета и на солнце даже блестел.
-Какой красивый. И ты не боишься на нем ездить? – на мой вопрос она засмеялась. Мне понравился её смех, потому что он был чист и искренен.
- Нет. Мы с ним уже 2 года вместе. Привыкла. Но первое время немного боялась, – пояснила она, и я снова посмотрела на железного «коня». Она легким движением руки повернула мою голову к себе. – Я могу начать ревновать тебя к нему.
- Это уж лишнее, – засмеялась я, и сзади, меня кто-то обхватил за талию. Я по инерции ткнула локтем в пузо противника и, повернувшись к нему, немного отступила назад. Незаметно для себя я оказалась в объятьях Нейджель. Моим противником оказался Митчелл. Ему не было даже больно, а мой локоть теперь болел.
- Зачем ты меня пугаешь? – спросила я его и поняла, что всё ещё меня обнимала девушка. Наверное, она почувствовала мою рассеянность и незаметно для Митчелла положила свою голову мне на плечо. Это выглядело весьма по-дружески. И я даже заметила, что ей пришлось немного приподняться, чтобы это сделать. Но на каблуках я была выше обычного, поэтому мы с ней были одного роста.
- Чем это вы тут занимаетесь? – спросил он, полностью проигнорировав мой вопрос.
- Пирожки печем, – ответила подруга. Я хохотнула и спросила Митчелла:
- А тебе стало уже скучно с мальчиками, и ты решил присоединиться к женскому полу?- когда я сказала про пол, подруга немного дернулась, будто что-то сбросив с себя, но я особо не заметила этого.
- Нет, просто Фред просил тебе сказать, что ваша мать, - но говорил о матери слишком деликатно и осторожно, и я даже знала причину этого, - через несколько минут подъедет.
- А почему он сам не пришел сказать мне об этом?
- Они с Саем разговаривают, – сказал он и чуть улыбнулся. Я почувствовала, что-то неладное и посмотрела на парней. Фред ударил кулаком в лицо Саю, а тот упорно стоял на ногах. Мне эта картина ужасно не понравилась, и я подбежала к ним, вырвавшись из объятий подруги.
- Фред! Что ты творишь? Совсем уже с ума сошел? – я преградила ему путь к Саю, защищая того своим телом. Брат выглядел ужасно: его глаза были похожи на волчьи и лицо начало вытягиваться в морду собаки, но это было не слишком сильно заметно, потому, что мышцы на его лице были слишком напряжены. Он рычал на Сая, но когда я подбежала, он начал постепенно успокаиваться. Я смотрела в глаза брата, пытаясь найти в них хоть что-то человеческое и понять, для чего он вдруг стал быть парня. Он резко дернулся, будто сбросив с себя всё, и вновь выглядел нормально. Я осмотрелась вокруг. Учеников уже не было, только публики нам не хватало.
Я осмотрела Сая, при этом извиняясь перед ним. Крови у него нигде не было, и он выглядел так, будто его и не били вовсе. Я схватила брата за ворот рубашки и оттащила его подальше от друзей, что бы поговорить с ним с глазу на глаз.
- Что с тобой? Ты как с цепи сорвался! Зачем ты его ударил?
- Нечего было представлять тебя без одежды, сам напросился! – я вдохнула и потерла виски. Вторая драка за сегодняшний день и обе из-за меня – это уже слишком!
- Долго ты ещё будешь меня ревновать к парням? Я всего лишь твоя сестра, а не девушка и ты не имеешь права его бить за слова! Да и за действия его ты не вправе отвечать! Что вообще с тобой происходит?
- Я голодаю уже третьи сутки. Извини, что сорвался. – Меня взбесило всё! Весь мир! Мой брат! Его вечные дурацкие отговорки! Я замахнулась и ударила его по щеке со всей силы, что накопила на него. Его лицо даже немного отвернулось в сторону. Всё-таки Нейджель была права: количество сил увеличивается, когда увеличивается объем ненависти и злобы. Я даже заметила, что наши друзья обратили на это внимание, но мне сейчас было не до этого.
- Ему тоже было больно! Подумай над этим! – сказала я и подошла к скамье, взять сумку. - Ты можешь меня куда-нибудь отвезти? – спросила я подругу.
- Конечно, – ответила она и тоже забрала сумку.
- Матери скажешь, что я не смогла поехать с вами. Можешь даже рассказать ей причину! Надеюсь, она поймет меня, как женщина. Буду поздно, не ждите, – бросила я брату и направилась с новой подругой на стоянку. Во мне кипела злость, и я хотела её моментально успокоить. В моей голове даже крутились ужасные вещи, которые я попыталась отбросить от себя. Мы с Нейджель сели на мотоцикл, повесив сумки через плечо, и умчались прочь.
Она отвезла меня к себе. Вначале я думала, что она везёт меня домой, но немного погодя я осознала, что она не знала, где я живу. Её дом был похож на мой, и мы подъехали к гаражу.
- Понравилось? – спросила девушка меня. Я немного перевела дыхание и ответила:
- Очень, но дышать пока сложновато при такой быстрой езде.
- Это ты просто не привыкла ещё. Но и это на самом деле не быстро. Лучше всего ездить в шлеме и на огромной скорости.
- Наверное. – Мы прошли в дом и, скинув сумки у порога, направились в гараж. Ей нужно было закатить туда мотоцикл, и я даже решила посмотреть, как она будет это делать, потому, что он был намного тяжелее, чем велосипед. – А у тебя разве дома нет родителей?
- Мать уехала на неделю во Флориду. Новый ухажер и все дела… Надоело мне! – мы зашли в гараж, и она открыла огромную дверь, выходящую на улицу. На самом деле это было проще, чем я думала, она верхом на мотоцикле завела его и заехала в гараж. Потом выключила его и закрыла дверь.
- То есть у тебя, и отца нет?
- Он умер, давно.
- Прости, - мы вновь зашли в дом и направились на второй этаж.
- Ничего, я привыкла. Поэтому и не люблю маминых ухажеров, - усмехнулась она и провела меня к себе в комнату.Она была чистой и светлой, а размером примерно с мою комнату. У неё в комнате стол стул, стол, шкаф и кровать. Ничего лишнего. На стенах не было картин, а во всей комнате я не увидела ни одного цветка, чему даже немного удивилась. На столе стоял компьютер и колонки.
- У тебя так… - я пыталась подобрать подобающее слово на весь этот «порядок», но я сдалась и сказала как есть, - пусто.
- Многие вещи пришлось выбросить при переезде, но я об этом не жалею.
- Ты хотела оставить всю прошлую жизнь там и начать новую? – спросила я.
- Да, потому что по моей вине там, где я раньше жила, умер родной мне человек – отец.
Я вздрогнула из-за вибрации в кармане джинс и посмотрела на экран. Мне звонил мой любимый друг Алекс. Я даже улыбнулась этому и подняла трубку.
- Здравствуй, дорогой. – На меня непонимающе смотрела Нэйджель.
- Привет, солнце. Мне твоя мама сказала, что ты сейчас не дома.
- Да, я у подруги.
- Кого? – он весьма удивился потому, что моя единственная подруга даже не была в нашей стране.
- Что ты хотел?
- Тебя. – Я услышала насмешку в его голосе, но потом он добавил, - Моих родителей сегодня не будет дома, а я скачал новый фильм. Хотел тебе его показать. Ты же не откажешь мне?
- Любимый, ну как я могу тебе отказать? Конечно же, хочу, – я тоже улыбалась. Мне, правда, было дико смешно. Алекс был моим хорошим другом, и мы хотели встречаться, но в итоге почему-то нам этого не удавалось сделать. То он занят, то я. Но теперь мы абсолютно свободны. Оба. И можем начать что-то. Видимо из этого он решил, что пора действовать. Ну что ж. Фред его знает достаточно хорошо и даже ни разу с ним не ссорился, что приводит меня к мысли о том, что они друзья. Маму он мою тоже знает, и она его тоже. И даже не против него, что мне ещё больше нравилось. И насколько мне известно он был абсолютно НАСТОЯЩИМ человеком, а не как выяснилось про моего брата и друзей. Тем более к тому же, он был парнем, так что мне ничего не мешало, чтобы быть с ним.
- Скоро буду, солнце, жди, – ответил он мне и отключился. Вот дурачок, даже адреса не спросил.
- Кто тебе звонил? – спросила Нэйджель, словно с ревностью в голосе.
- Хороший друг моей семьи, - радостно произнесла я.
- Ты говорила с ним не как с другом.
- Прошу тебя, оставь все эти упреки. Я же не твоя девушка, да и знакомы мы с тобой ещё даже не сутки. Я хотела спросить тебя. Ты нетрадиционной ориентации?
- Да, я бисексуалка и по совместительству транс.
- То есть тебе и мальчики могут нравится?
- Да, но с ними я ещё не пробовала…
- То есть у тебя был настоящий секс с девушкой?
- Обижаешь, у меня была не одна девушка. – Она усмехнулась и я подумала о том, что она ведет себя как Казанова. Возможно, даже слишком легкомысленно.
- И как это? Секс с девушкой?
- Очень даже хорошо. Ещё можно почувствовать, будто она внутри себя. Тоже самое, что сделать ей приятно, как самому себе.
- А кто тебе дал такое имя? Мать?
- Нет, отец хотел, чтобы у него родился мальчик, а родилась я.
- Наверное, он сильно расстроился, когда это узнал?
- Нет, он сказал, что его дочь должна быть сильной, словно настоящий мужчина и отрек все мысли о моем настоящем, делал всё, чтобы я никогда не была девушкой. Лишь мать была против этого. Но когда я стала взрослеть, мне понравилось быть не такой, как все девушки, более мужественной и сильной, как хотел отец.
- А почему ты сказала, что он умер по твоей вине?
- Слишком много информации для первого дня знакомства. – она улыбнулась и села на кровать рядом со мной. Она взяла мою руку и приложила к своей щеке. – Ты такая теплая и прекрасная словно ангел во плоти. Ты очень мне нравишься.
- Ты слишком много себе позволяешь для первого дня знакомства, – я улыбнулась ей.
- Ты такая красивая… Я хочу увидеть не только твою внешнюю сторону, но и внутреннюю.
- Не пренебрегай нашей дружбой и возможно, твоему взору представится моя внутренняя сторона.
- Я рада знакомству с тобой и не хочу терять этого. – Она поцеловала моё запястье и тронулась до моей шеи. По моему телу, словно дрожь прошла, и сознание будто окутывало мягкой пеленой. Она медленно притянула меня к себе и слегка поцеловала меня в губы. Потом сильнее и её язык уже ласкал мой. Это было очень сладко и нежно. Другой рукой она уже проводила полосы по моей ноге и тянулась выше, словно, обнимая. Потом она наклонила меня чуть назад и положила на кровать. Её губы спустились на мою шею. Я понимала, что нужно её остановить, но мне этого не хотелось. Я мечтала, чтобы она никогда не прекращала своих движений. Потом она прошептала мне в ухо еле слышно: - Я бы могла влюбиться в тебя.
- Осторожно, бабочка. Твои крылья могут обжечься о моё пламя.
- Ты греешь мои крылья своей страстью, – я издала смешок. Каким же интересно способом я проявляю страсть? Лежа как бревно? И её это заводит? Вдруг она легла своими ногами поверх моих. Я почувствовала между её ног, что-то упирающееся в мою ногу. Я слегка удивилась.
- Что то? Откуда у тебя ОН? Ты же девушка?!
- Многое в моём теле для тебя загадка… - призрачно намекнула она, но я была в смятении. – Ты даже слегка покраснела.
Она усмехнулась надо мной, и я поняла, куда двигалась её рука. Из меня вырвался легкий стон и мои глаза закрылись.
- Мне всё ещё продолжать доставлять тебе удовольствие? – спросила она меня, и тут меня будто бы что-то вырвало в реальность.
- Что ты делаешь? Как же легкомысленно! Ты считаешь, что я подстилка для таких людей, как ты?
- Я обидела тебя? Я всего лишь хотела сделать тебе приятно. Доставить тебе удовольствие, – она провела пальцами у меня между ног, и там стало очень горячо.
- Прошу тебя, перестань. Это неправильно. Так не должно быть.
- Неужели ты думаешь, что секс с трансексуалом это слишком противно?
- Я не считаю это противным. Мы едва знакомы, а ты уже затаскиваешь меня в свою постель. Ты не считаешь это низостью?
- У тебя был секс с мужчиной, я чувствую это по твоему телу. Чем я хуже них?
- Ты не хуже, просто мы друг друга плохо знаем, а для меня это странно спать с человеком, которого я мало знаю.
- Мы ещё не занимаемся сексом, и стыдится тебе нечего. Ты слишком напряжена, у тебя давно не было удовлетворения и хочешь этого, только боишься признаться в этом себе. Я могу сделать так, что ты будешь на седьмом небе от счастья, и долгое время будешь не хотеть секса.
- Откуда ты всё это знаешь обо мне? – удивилась я и она ладонью проводила у меня между ног.
- Это видно по твоему лицу. Ты грустная, осторожна и напряжена. – Она снова меня поцеловала, и моё тело будто было наэлектризовано.
Вопрос: Писать продолжение?
| 1. Да | 2 | (100%) | |
| 2. Нет | 0 | (0%) | |
| Всего: | 2 | ||
воскресенье, 27 февраля 2011
Глава 1.
Воспоминания из будущего.
Чем дольше смотришь на огонь,
тем быстрее глаза привыкают к мраку.
Но если мрак превращает жизнь в пустоту,
это уже не лечится. (Митчелл)
С пожелтевших листьев капала вода и от нагрузки они срывались с ветки. Сейчас середина сентября, а наша учеба начнется только завтра. Программа нашего обучения настолько запутана, что мы порой сами забываем, когда нам выходить на занятия в новом учебном году.
Шаги по лестнице становились всё громче, а ворчание моего брата было уже слышно, когда он только в дом зашел.
- Это издевательство какое-то! Я больше так не могу! Почему этих книг с каждым годом становиться только больше? Мне это уже надоело! – На парне ростом с баскетболиста и фигурой атлета висел рюкзак и школьная сумка, забитые под завязку книгами. С его длинных черных волос стекала вода на куртку. Он бросил сумки на пол и стянул с себя мокрую от уличного дождя кожаную куртку. Под ней, как и ожидалось, было лишь голое тело. Я окинула этого «мачо» взглядом и буркнула себе под нос:
- Когда-нибудь твоя беспечность тебя погубит, и ты простудишься, если ты будешь так ходить.
- А ты решила вообще сегодня из постели не вылезать? – спросил он меня, полностью проигнорировав моё высказывание.
- Если нужно будет, то да, – ответила я и снова уставилась в окно. Брат упал на кровать рядом со мной и от него исходил жар. Его мокрые волосы разметались на одной из моих подушек, и наволочка стала постепенно намокать. Я пыталась сохранить спокойствие и прохладу, но на мои глаза навернулись слезы, и я уткнулась в грудь Фреду.
- Эй! Рёвушка. Прекращай, иначе мне придется тебя веселить, а ты знаешь, у меня это плохо получается, так что не нужно меня испытывать.
- Ты знаешь…? – хотела спросить я, но брат меня перебил.
- Да, я в курсе этого и разговаривал с ним.
- Что? Зачем?
- Потому что нужно было. Так, – твердо сказал он и поднял меня на руках с кровати. Ему было удобнее держать меня на руках, так как он был выше меня почти на голову, – мне больше не хочется смотреть на то, как ты убиваешься, так что быстро в ванну и делай из себя соблазнительницу. А я пока парням позвоню, пусть в гости придут, и прогуляемся в парк. – Он имел в виду наших единственных друзей братьев-близнецов Митчелла и Дилана. Они с моим братом были в школьной футбольной команде, поэтому все они были мускулистые и высокие. Но лишь у Дилана были короткие волосы, когда у Митчелла всё время были волосы забраны в аккуратный хвостик, а у моего брата распущены, как и он сам. Он запер дверь снаружи, оставив меня одну в ванной.
- Пока не приведешь себя в самый прекрасный вид, я тебя оттуда не выпущу, – крикнул победно он из-за двери и что-то насвистывая, ушел. Я посмотрела на себя зеркало. Вид у меня был самый, что ни на есть ужасный. Пару недель в постели заставили превратиться моей голове в воронье гнездо. Длинные до пояса волосы цвета смолы спутались настолько, что только вода смогла бы привести их в более цивилизованный вид. А лицо опухло от постоянного сна и слез. Глаза меня ужаснули ещё больше. Они были красными и под глазами были темные круги. Я обозлилась на себя, что настолько запустилась. Из-за того, что меня бросил парень, я перестала следить за собой, своим телом и превратилась в самую настоящую квашню. Как ещё брат всё это время меня терпел и не боялся целовать в щёку на ночь, я удивлялась.
Душ не помог поднять настроения и не успокоил меня, как это было раньше. Мокрые волосы капали на кафель, словно дождь. Я снова смотрела в зеркало, но видела не своё отражение. На меня смотрела маленькая девушка с длинными черными волосами и бездушными глазами. Я ударила в стекло рукой от злости на саму себя, и оно на моё удивление разбилось. По руке ручьём текла кровь, а осколки были в раковине. Они были похожи на маленькие снежинки, а те, что крупнее напоминали льдинки. Я взяла горсть маленьких снежинок в ладони и сжала их, чтобы они растаяли. Но, к моему сожалению, они не хотели таять, и были теплые. Я разжала ладони и увидела на своих руках кровь. Много крови. Пришлось открыть воду в раковине, чтобы всё смыть, но смылись только снежинки. Кровь не останавливалась, а в дверь уже стучал Фред.
- Хейли! Ты как там? Что за шум?
Я повернула ручку двери, но она оказалась не заперта. Он слишком обманчив, мой братец. Я отворила дверь, и он испуганно посмотрел на меня и на раковину.
- Ты вскрыла себе вены? – кричал он и пытался остановить кровь полотенцем. Мои ноги стали подкашиваться и начало теряться равновесие. Я обмякла в его руках, а он вынес меня из ванной, обматывая полотенцами моё голое тело.
- Снежинки были совсем не холодные, они лишь изрезали мне ладони, – ответила я брату и улыбнулась. Он понял, о чем я и посмотрел на мои ладони. Они были похожи на месиво, но это было не слишком значительно. В комнату ворвался Дилан и Митчелл.
- Что у вас тут происходит? – спросил Дилан и улыбка с его лица в мгновение ока исчезла. Он смотрел на нас с братом, а потом повернул голову к своему брату. Фред говорил мне, что у Митчелла что-то вроде гемафобии, но мне казалось это смешным, что парень боится крови. Лицо Митчелла становилось бледным, а руки будто бы хватали комки воздуха. Он издал утробное рычание и глаза стали практически прозрачными. Дилан схватил его за плечи, когда тот всем весом начал подходить к нам с братом.
- Мич, успокойся. Всё нормально. Подумай о воде. Подумай о кристаллах, – кричал Дилан брату, но тот его будто и не слышал, а всё время шептал:
- Её запах! Как вкусно! Здесь её полно! Так вкусно…
- Веди своего брата в подвал, там он будет в безопасности, – сказал Фред Дилану.
- Мне будет сложно это сделать. Он уже месяц голодает. – Мускулы на руках Дилана напряглись настолько, что мне показалось, будто его мышцы вот-вот лопнут. Митчелл рвал на нем рубашку, пытаясь куда-нибудь деть свои руки.
- Я не смогу сейчас тебе помочь. Я и так пытаюсь остановить кровь. – Мой брат безнадежно посмотрел на Дилана, который всеми силами сдерживал Митчелла. Я не могла понять, что с ним происходит, но до меня начал доходить смысл их слов, когда он закричал:
- Кровь! – и опустился на колени, будто моля небеса.
- Сай! – крикнул Дилан и в дверях появился ангел. Он был в белой футболке и белых брюках. Его глаза были кристально белыми, и он словно излучал от себя тепло.
- Помоги мне, Сай. – произнес Фред и отдал меня ангелу. Брат ушел в неизвестном мне направлении. Я не могла оторвать от него глаз, и мне стало стыдно от того, что он может запачкаться моей кровью. Его ладонь легла на мой лоб, и он что-то прошептал. Затем убрал руку и поцеловал в лоб. Мои глаза закрылись, и я отправилась в царство Морфея.
*****************************************************************************
Проснулась я уже на кровати брата. Будильник трезвонил словно сумасшедший. Дико заболела голова, когда я попыталась понять, почему и как я здесь оказалась.
- Фред! – крикнула я и оторвалась от подушки. Мои волосы были сухие и главное вычесанные. На мне было одето моё красное платье до колен, а на ногах кремовые чулки. В комнату зашел брат и улыбнулся мне.
- Что происходит? – спросила я, трепля старое, но вполне приличное платье.
- Неужели ты забыла, что решила вздремнуть на моей кровати час назад? – спросил он меня и подошел к будильнику его выключить. На часах было 14:30, а за окном светило солнце.
- Не помню. Дождь ведь был, – сказала я, но он посмотрел на меня, как на сумасшедшую и рассмеялся.
- Дождя уже несколько дней нет, о чем ты? Ладно, хватит валяться, парни на кухне уже заждались тебя. Да и мой шоколадный пирог тоже. – Любимый братец снова встал у плиты. Боже, теперь это надолго. Он схватил меня за руку и повел в коридор. Мои руки были абсолютно чисты и целы. Происходящее удивляло меня всё больше и больше.
- Стой! Отпусти меня, – потребовала я около своей двери. Он отпустил мою руку, и я забежала к себе в комнату. Ванна была абсолютно чиста, а зеркало было целее прежнего. Я посмотрела на себя и увидела вполне симпатичную мордочку в отражении. Взяв одну из лент в тумбочке, я вплела её себе в волосы и снова посмотрела на себя в зеркало. Вроде лучше. Фред смотрел на мои действия, и улыбка с его лица не исчезала ни на секунду.
- Какие именно парни у нас на кухне? – спросила я брата, когда вспомнила его слова.
- Пошли, увидишь. – Он снова схватил меня за руку и повел прочь из моей обители. С лестницы не было слышно голосов, да и те, кто находились на кухне, не разговаривали. Наконец нашему взору открылась кухня и стол, за которым уже сидели наши братья-близнецы и ещё какой-то парень. Со спины, я не могла понять, кто он, но мне он представился милым. Он был не настолько большим, как мой брат, скорее, как я, только чуть побольше. По плечам было видно, что он не увлекался спортом. У него были шоколадного цвета волосы обычной мальчишеской прически. На нем была светлая рубашка и светло-голубые джинсах. Дилан, как обычно был в цветастой футболке и в темных джинсовых шортах. Митчелл, словно аристократ, одевал всегда более странные наряды. Теперь он был в черной рубашке и кожаных брюках. Все парни обратили всё своё внимание на нас братом, когда мы нарушили их покой. Неизвестный мне парень смотрел на меня, и я тут же воскликнула, узнав его.
- Сай! – Все удивленно на меня уставились. Даже мой брат.
- Да, а ты Хейли вроде бы? – спросил Сай, ничуть не удивившись моей осведомленности о его имени.
- Откуда ты знаешь, как его зовут? – спросил меня Фред. – Даже мы до вчерашнего дня не были с ним знакомы!
Мы сели с ним за стол и Митчелл движением кошки налил мне в бокал шампанского.
- Я не знаю… - соврала я брату. Я не могла ему всё рассказать. Данная ситуация привела бы меня к статусу умалишенной. – Наугад, наверное. А за что мы пьём? – перевести тему было в моём случае самым выигрышным способом.
- Последний день перед учёбой. Завтра за книгами, а послезавтра на учёбу.
- Значит сегодня 13 сентября...? – пробормотала я. Последний свой день, который я помнила, был 14 числом, неужели сутки отмотались назад… Но почему я веду себя как обычно и, ни о чем не беспокоюсь. Брат не должен обо мне волноваться, и никто не должен ничего заподозрить. Я натянула на лицо улыбку и подняла бокал. – Значит за начало учебного года!
- За начало учебного года! – воскликнули остальные и, подняв бокалы, выпили их содержимое.
- Ты выглядишь потрясающе… - произнес Митчелл, и Дилан с Фредом немного обеспокоенно посмотрели на него. Всё-таки что-то было не так и это чувствовали все присутствующие. Я лживо улыбнулась, посмотрев на него, но не в его глаза.
- А ты выглядишь слишком… - я не знала, какое именно слово подобрать к его виду, но меня опередил Фред.
- Вызывающе!
- Экстравагантно! – буркнул Дилан.
- Агрессивно, – добавил Сай.
- Сексуально, – вожделенным голосом промурлыкал Митчелл и взглянул на меня, будто призывал к сексу. Я чуть отстранилась от него и прижалась к брату. Но чтобы не показать, что я попалась на его удочку, я непринужденно засмеялась. Он выглядел немного обидевшимся, но меня это меньше всего интересовало. Пусть думает о себе, что хочет, у него и так завышенная о себе самооценка и надо это исправлять. Я переключила всё внимание на Сая и спросила:
- А откуда ты приехал к нам?
- Япония, – ответил он и присутствующие на кухне, включая меня, весьма этому удивились.
- У тебя хороший немецкий акцент, для живущего в Японии. Ты там родился? – спросила я вновь. Меня удивляло, что он не был похож на японца.
- Да, моя бабушка японка, я у неё жил. Мама у меня русская, а отец чистокровный немец. Во мне очень хорошая смесь, – он улыбнулся, но почему-то его улыбка быстро стерлась с его лица.
- «Ты» жил вместе с бабушкой? – я удивилась этому. – А где твои родители?
- Они завещали мне дом в Лейпциге ещё до моего рождения.
- Они умерли? – спросил Фред.
- Да, разбились по дороге в аэропорт. Они должны были лететь в Лейпциг, у отца здесь был клиент, с которым он должен был встретиться по работе. Мама поехала с ним, чтобы присматривать за ним, так как он был проклят нашим дедом. А меня они оставили у бабушки. Мать всё время ждала чего-то, она говорила, что если умрет он, то она пойдет за ним. Главное оставить в живых меня. Так оно и случилось.
- Она сильно любила его, раз так говорила, – сказал Дилан.
- А ещё она очень любила тебя, ведь беспокоилась о твоем здоровье и будущем, – добавила я. Мне было его жалко, но его лицо было бесстрастным, будто бы он говорил о чем-то обычном. – Как давно это произошло?
- Тогда мне было всего 4 года, я уже пережил это и стараюсь не горевать о случившемся. Мне жалко их, но это не должно занимать моё сердце.
- На кого ты учишься? – спросил мой брат. Это явно было важным.
- Хирург-патологоанатом, в этом году буду проходить стажировку. Я подал документы в Академию, – ответил он.
- Мы тоже там учимся! – радостно воскликнула я, и он улыбнулся мне. Я поняла теперь, почему его лицо так безжизненно, когда он говорит о смерти и отчего он не горюет о родителях. О проклятье я решила поговорить с ним позже, с глазу на глаз. – Мы с братом поступили во вторую ступень старшей школы и учимся на одном уровневом выходе. Близнецы в этом году будут заканчивать третью ступень и перейдут на уровневый факультет.
- А я как раз нахожусь на уровневом факультете высшей школы, – улыбнулся он.
Мы с друзьями удивленно переглянулись. Он был старше всех нас, но не выглядел на 20 лет. Нам с Фредом только исполнилось 18, и я ещё раз окинула оценивающим взглядом Сая. Слишком уж он молодой был для своих лет. Я бы на вид дала ему только 16, но уж никак не 20.
- Ну что ж, малец! – хлопнул Сая по плечу Митчелл, особенно выделяя последнее слово, - Пойдем тогда в самое ближайшее время в стрип-клуб. У меня как раз один есть на примете. Не хотел туда один идти, а брат не хочет.
- Мич! Перестань сейчас же! – грозным тоном произнесла я. – Не смей развращать молодой организм! Лучше Фреда с собой возьми, ему-то это по душе будет.
- А я не против, – улыбнулся Фред, а Сай засмеялся и дотронулся до руки Митчелла. Между их руками возникло что-то вроде искры, и Митчелл отдернул руку, как от тока.
- Спасибо, темный, но я лучше в парке один погуляю, – он улыбался ему самой искренней улыбкой, а тот скалился на парня. С каждой секундой у меня возникало всё больше вопросов, но на них мне мог ответить только один человек – мой брат. И спросить я у него решила сегодня вечером. – А где ваши родители? – спросил Сай нас с Фредом.
- Мать в Испании, финансовые заморочки, – брезгливо бросил брат.
- А отец?
- Отец-свинья! – безразлично произнес брат.
- Не говори так! – ткнула я брата в бок локтем, но потом пожалела о том, что сделала. Кажется, я уткнулась в скалу, и теперь у меня болел локоть. – Он хороший, просто ушел от нас.
- Не фига не хороший, если перед тем, как уйти, попытался избить вас с матерью. Только я поздно подошел.
- Да ладно, ты ещё вовремя пришел, – произнес Дилан.
- Нет, я опоздал! – угрюмо ответил он и Сай резко перевел тему.
-А почему Хейли назвала вас близнецами? Вы ведь ничуть друг на друга не похожи! – видимо, он был сильно этому удивлен. Дилан и Митчелл действительно сильно отличались друг от друга и были совершенно разные. Не только внешне, но и характерами.
- Мы родились с разницей в 2 минуты. Но не одни мы здесь близнецы. Эти тоже близнецы! – ответил Дилан и ткнул на нас с братом.
- Не правда! Мы не близнецы, у нас даже разница в 15 минут! – негодовал Фред, но он уже снова был настроен дружелюбно.
- Ты с Диланом больше похожи, а Митчелл с Хейли. – произнес Сай. Да, это было действительно так. У меня и Митчелла были длинные черные волосы и светлая кожа, а Фред с Диланом были похожи загаром и размером бицепса.
- Если бы я был братом Хейли, то… - размечтался Митчелл, но его рот закрылся быстрее, чем он успел закончить предложение.
- Ты не брат Хейли! – Фред опять начал выходить из себя. – А то, что у тебя виды на мою сестру, то подыщи себе кого-нибудь другого - она тебе не пара.
- Да ладно тебе, Фред, он ведь всего лишь представил, – начала я успокаивать брата.
- Размечтался слишком, клыкастый! – прорычал Фред.
- Значит так! – Я встала из-за стола и повысила голос. – Если сейчас вы мне не объясните, что здесь происходит, я кому-то из вас врежу! А, наверное, всем сразу.
Все присутствующие, кроме меня и Сая начали смеяться. Я не понимала причины их смеха, но когда вновь прокрутила свою фразу в голове, поняла, почему они захохотали. Я против этих качков была мухой рядом со слонами. Брат вытер слёзы от смеха и опустил меня на стул, шепнув на ухо:
- Я вечером тебе всё объясню.
Дальше мы просто рассказывали Саю о наших профессорах, об учащихся, об Академии в целом, а нескольких смешных ситуациях, которые происходили с нами. В скором времени наступило 8 часов вечера и парни начали расходиться по домам. Близнецы жилы в паре кварталов от нас, а Сай, как оказалось, через 3 дома от нас на другой стороне улицы. Как только все ушли, я заперла дом на ключ и повернулась с вопрошающим взглядом на брата.
- Теперь-то ты никуда от меня не денешься! – я переплела на груди руки и ждала его «ответов».
- Будем стоять у двери? – спросил брат меня и улыбнулся. Строит из себя дурака, только для того, чтобы отсрочить разговор. – Пошли ко мне в комнату.
- Хорошо. – Я была готова в любую секунду к разговору, а он видимо ещё не до конца его продумал, раз решил оттянуть время.
Мы оказались в его комнате, и он предложил мне сесть на его кровать. Сам он устроился на кресле возле противоположной стены.
- Что за хрень сегодня произошла? – негодовала я.
- То есть? О чем ты? – он не понимал меня.
- Ладно, давай начнем с того, что ты, по-видимому, можешь знать. Что значат слова «темный» и «клыкастый»?
- Ты действительно так хочешь об этом знать?
- Если я задаю тебе такие вопросы, значит, мне нужны ответы на них.
- Хорошо, но пообещай мне, что ты спокойно отнесёшься к этому и ничего никому не расскажешь! – попросил Фред.
- Обещаю, мне всё равно некому рассказать об этом.
- У меня приказ и за ослушание будет строгий выговор. Я не должен распространять информацию.
- Какую? Объясни мне хоть что-нибудь! Мать твою! Я ведь не чужой тебе человек! – я начала злиться не него и его бред.
- Ты ведь заметила, как изменился Митчелл за последний год?
- Конечно. Все эти кожаные наряды и готический вид было трудно не заметить.
- Это не просто так. Его обратили.
- То есть как это «обратили»? В вампира?
- Да. Книги тебя многому научили, – он слегка усмехнулся, но снова стал серьёзный.
- Нет, ты видимо смеёшься надо мной. Быть не может! – я не могла поверить в такой бред. Всё, что угодно, но не это. Это действительно смешно звучало.
- Тогда объясни мне, как так получилось, что его волосы отрасли за год так, как не отрастали никогда? Притом, что он раз в месяц обрезает их по плечи. – На этот вопрос я не могла дать ответа. Даже у моего брата быстро росли волосы.
- А ты? У тебя ведь такая же ерунда!
- Я… Не то, совсем не существо, каким он является.
- А кто ты? – я подошла к брату, и он встал навстречу мне. Кажется, у меня было чувство дежавю. Несколько раз мне приснилось, что Митчелл стоял около моей кровати и держал меня одной рукой за талию, а свободной рукой сгреб мои волосы в охапку, и уткнулся в них носом, вдыхая мой запах. Потом он бросался на меня, но на этом сон всегда обрывался, потому, что мой брат будил меня и не давал произойти чему-то страшному. Теперь так сделал мой брат, но всё, что происходило, было реальным и если произойдёт что-то действительно страшное, назад пути нет. Он вдохнул в легкие весь воздух, и обнял меня крепче, прошептав на ухо:
- Я оборотень.
Я была ошеломлена, но решила сохранять спокойствие и просто засмеялась. Легко и непринужденно, стараясь не обидеть брата. Он не отрывался от меня, а лишь с болью в голосе прошептал:
- Что именно тебя рассмешило?
- Прошу, - я перестала смеяться и, взяв его лицо в свои руки, посмотрела в его глаза. Они были цвета шоколада, который хотелось бы съесть, - не нужно так шутить. Говори так, как есть.
- Это правда, – он отошел от меня и стал снимать с себя футболку. Я не понимала, для чего он это делает.
- Фред, прошу тебя, хватит меня пугать! Что ты задумал на этот раз? – Он будто не слышал моих слов и продолжил раздеваться. Он уже снял с себя джинсы, а я решила отвернуться от него.
- Я противен тебе? – послышался его голос за моей спиной. Он неслышно двинулся ко мне. Лишь его дыхание и стук сердца выдавал его. Он обнял меня со спины, и я оказалась в его горячих объятьях. По моим щекам текли слёзы, но я улыбнулась ему и сжала его руки своими. Его голое тело было обжигающим и мне становилось теплее. Я решила повернуться к нему лицом. Мне нужно было посмотреть в его глаза. Он никогда меня не обидит и всю нашу жизнь защищал. Я знала, что и сейчас он не сделает мне больно, но правдивость его слов была для меня пугающей.
- Скажи мне, что это была всего лишь шутка, – я смотрела на него в упор, а он лишь прижимал меня к себе и не отрывал от меня глаз.
- Я не могу врать тебе, да и не хочу.
- Действительно, Фред, скажи мне, что ты пошутил!
- Я не стал бы о таком шутить.
Я не знала, что делать. Мой брат – оборотень, а друг – вампир. Это уже слишком, для одного слишком запутанного дня. Нужно было срочно разрядить обстановку и переменить тему. Над тем, что случилось, я подумаю позже, да и времени на мысли будет больше.
- Почему ты стоишь в одних боксерах? – я улыбнулась ему.
- Я хотел показать тебе, кто я, если ты мне не веришь, – он говорил совершенно серьёзно, а я всё так же не переставала шутить. Проще так, чем ничего.
- Мне хватает того, что я тебя видела голым и не раз. Я не позволю тебе изменить моё воображение о тебе ещё в худшую сторону.
- Что? Я не понравился тебе голым? – он был крайне удивлен моими словами, но я лишь хлопнула его по руке.
- Милый, я не люблю мускулистых парней.
- То есть, у Митчелла нет шансов? – он коварно восхитился мной.
- У него их ровно столько же, сколько и у тебя с Диланом.
- Ах, да. Дилан тоже оборотень, – вспомнил он к слову.
- А Сай ангел. Ладно. Надоели мне твои шутки, я спать хочу. – Я уже было повернулась к двери, но он схватил меня за руку и повернул обратно к себе лицом.
- Кто тебе доложил? – он был немного напуган.
- О чем? Знаешь, братишка, в последнее время я всё сильней перестаю тебя понимать.
- Тебе нельзя сегодня находиться одной! – в его словах чувствовалось напряжение.
- Это ещё почему? Опять твои извращенские шуточки? Я сыта ими уже по горло. Отпусти мою руку. – Мне становилось больно от того, насколько сильно он сжимал пальцами моё запястье. Теперь мы не шутили, и всё происходило до жути серьёзно.
- Ты владеешь ценной информацией. И Митчелл что-то на тебя задумал. Я это чувствую. – Не понимаю, что он хотел этим сказать, но отпустить он меня не решился, хотя хватку ослабил. Он секунду подумал и выпалил: - Сиди здесь и никуда не уходи. Я принесу тебе твою футболку.
- Ладно, хорошо, – согласилась я и опустилась на его кровать. Вообще футболка была его, просто мне нравилось в ней спать, и выглядела она на мне, словно платье. Когда Фред заметил, что я сплю в его футболке, он решил мне её подарить. Я ждала, пока он поверит мне, что я никуда не уйду и направился к двери. Тут у меня скрутило живот. – Фред.
- Что? – повернулся он немного обозлено. Я состроила самый виноватый вид и проворчала:
- Я есть хочу. – Он улыбнулся мне и всё-таки вышел из своей комнаты. Моему любопытству срочно захотелось лицезреть гардероб брата, и я тут же подошла к шкафу. Когда я увидела то, что было внутри, даже немного удивилась. В шкафу висело всего пара рубашек и костюм. Джинсы и футболки покоились на полках и то, они были какие-то странные. Те, что лежали сверху, я решила посмотреть получше. На них были дырки, и они изрядно обтрепались. Я лишь оставалась в раздумье, куда подевались его многочисленные футболки и рубашки. Да и то, что было с джинсами, купленными всего 2 недели назад, тоже было что-то странное.
Я услышала шаги по лестнице и незамедлительно положила всё на место. Не нужно мне было ссориться с ним ещё и из-за такой мелочи. Я во время всё успела сделать, потому что, как только я опустилась на его кровать, дверь отворилась, и зашел мой брат с едой и вещами наперевес. В одних боксерах. Я не смогла сдержать смеха.
- Что? – удивился он и поставил еду на стол, а одежду преподнес мне в руки.
- Тебе только фартучка не хватает, а так сошёл бы за горничную, – ответила я, а он только нахмурился.
- Успокой свои развращенные мысли, милочка. Сегодня ролевых игр не будет, я не в том настроении. – Он стал стелить кровать, когда я с неё встала. Платье упало на его стул, и он даже немного ахнул, а я победоносно произнесла:
- Даже не мечтай, это шикарное тело сегодня принадлежать тебе не будет. – Мы всегда пытались отстоять своё слово и никогда не могли понять, у кого же из нас более острый язык.
- Тело Дафны уже второй месяц в моём распоряжении и оно может уступить твоему, – он был горд собой, а я не успокаивалась, так как не могла ему уступить.
- Не смеши меня. Митчелл запал на моё тело, а Дафна даже рядом не валялась. А если уж Митчелл запал, то тебя соблазнить, как не фиг делать. – Мне действительно не было о чем беспокоиться, даже не смотря на то, что Дафна, мой старый враг и соперница, которая была в футбольной группе поддержки. Она не была в статусе девушки моего брата, он лишь удостоил её внимания, потому что она незаменимая подстилка, как и остальные девушки в этой группе. Футболисты нашей школы пользуются всеми, поэтому на таких особо нервы тратить не нужно.
Фред валялся на кровати, словно Аполлон и пытался меня этим соблазнить, но его попытки были провальными и в итоге соблазняться стал он сам. Даже физические функции его организма стали на это указывать. А я натянула футболку и стала заплетать волосы в косу, чтобы утром у меня не было ужаса на голове, а ведь завтра мне внешний вид ещё пригодится.
Из еды брат мне принес бутылку молока и плитку шоколада. Я была благодарна ему за это и начала есть. В моей голове была ещё одна идея, но я решила подождать, пока брат заснет, иначе он будет недоволен моей идеей. Сейчас при свете лампы над кроватью он смотрел на меня, как я ела и что-то бормотал. Хотя даже бормотанья слышно не было. Просто шевелил губами. Я пыталась понять, что он говорит, но у меня ничего не получалось и выходила какая-то ерунда, что-то вроде «не хочу» или «не хотеть».
- Что ты там бормочешь? – спросила я.
- Думаю о том, как бы ни накинуться на тебя и не проиграть наш спор, – ответил он.
- Спор? - я совершенно не понимала, о чем он говорит, но немного погодя вспомнила, как мы заключили с ним постельное перемирие. Как-то раз этот половой гигант не вытерпел воздержания и полез меня лапать. Мы в это время спали у него в комнате на одной кровати, а в моей комнате был ремонт. Мы заключили с ним спор на этой почве. Мне нравилось, когда меня касались парни, но родной брат- это уже слишком. Мы поспорили с ним, что он будет держать свои руки и губы от меня настолько далеко, чтобы его действия не повлекли за собой бед. Но если, же он не выдержит, то голый пройдет по футбольной площадке во время тренировки. Он согласился, потому что в тот момент я пригрозила ему ударить по его ценному сокровищу. Насколько мне было известно, секса у него не было уже примерно месяц с последнего раза, и он держался довольно-таки стойко, но сейчас его воздержанности приходил конец.
- Почему ты так любишь надо мной издеваться? – спросил он, сжимая руки в кулаки, - ты же ведь тоже хочешь, причем намного сильнее меня. Я знаю тебя и то, насколько ты любишь поцелуи, а этого у тебя не было уже полгода, а секса ещё больше.
- И прекрасно держусь, в отличие от некоторых, – горделиво произнесла я. Хотя маленькой частью своей души пожалела о сказанном. Мои силы уже были на исходе, потому что всякий раз, когда тема касалась воздержанности или всему, что ей мешает, я творила глупости. Например, каталась на скейте, чтобы перестать думать о бессмысленной ерунде. Или включала фильмы о вампирах на домашнем кинотеатре в гостиной и переставала думать обо всем. Мой брат благоразумием тоже не страдал, и как только наступала его критическая точка, он становился примерной домохозяйкой и поварихой. Всё это передалось нам от нашей мамы, потому что та раз в месяц ходила в мужской стриптиз-клуб. Это мы узнали от Митчелла, так как он такие клубы тоже посещает и нередко. Но чаще всего он был замечен в традиционных стриптиз клубах, а насчет того, где он видел нашу мать, он отвертелся просто, сказав, что его знакомый там работает и он заходил к нему на разговор в его перерыв. Но никто из нас не знал правды. Хотя в моей голове закрадывались неблагоприятные мысли, потому что когда к нам приходил Митчелл, наша мать отворачивалась, улыбаясь и заливаясь краской стыда. Ни её, ни Митчелла мы, ни в чем не винили, потому что это была их личная жизнь. И в нашу с братом мы тоже никого не пускали. Хотя Митчелл не раз пытался меня соблазнить самыми изящными способами, мой брат отбивал его попытки как мог. Теперь между ними действительно была вражда, так как насколько мне было известно, что вампиры и оборотни не особо друг с другом дружны. Я решила поинтересоваться об этом у брата.
- А ты много вампиров знаешь, кроме нашего друга? – спросила я Фреда и дала ему кусочек шоколадки.
- Странный вопрос... – задумчиво произнес он, но всё же решил ответить, – в нашем городе мне известно около 10 вампиров, но есть и больше, просто эта информация находится не под нашим присмотром. Мы хоть и пытаемся это отслеживать, но больше информации находится у руководства.
- Руководства? - я была удивлена. У оборотней есть руководство… - Что-то вроде инквизиции?
- Не, инквизиция у вампиров. Это что-то вроде главных, – объяснил Фред.
- Понятно. А они следят именно за городом или каким-то участком?
- Они следят за всей страной. В других странах имеются свои «начальники». Но лично мне известно только о наших.
- А что делает это «руководство»? – я пыталась вытащить из него столько информации, сколько мне требовалось, чтобы хоть немного его понять.
- Они следят за тем, чтобы мы никого не убивали, а в особенности друг друга. Да и вообще у них своих законов много, которым они подчиняются из-за перемирия.
- Что это за перемирие?
- Много столетий назад был подписан договор перемирия вампиров и оборотней, потому что и те, и другие считали себя главнее, пытались убить друг друга, и питались живыми существами: люди, животные, не важно кем. Главное, что если бы не был заключен договор, все друг друга по переубивали бы и никого и нигде не осталось.
- Питались? – ужаснулась я. Неужели, такие как мой брат и друзья «кем-то» могли бы питаться?! – Не хочешь ли ты сказать, что всё то, что показано в фильмах есть на самом деле?
- Не всё. Лично я держусь на магазинном мясе, а Дилан ходит на охоту в лес. Митчелл насколько мне известно, питается в основном крысами и своими сородичами. У них всё равно в расход идет лишь кровь, а вот нам нужно мясо. И чем больше съесть, тем дольше будет наша выдержка перед живым существом и перекидыванием в лунную ночь.
- Понятно… - прошептала я. Мне хотелось знать больше и знать о Сае, что-то он всё время недоговаривает. Мы могли бы с Фредом и дальше разговаривать, но мне не хотелось пугаться сегодня ещё больше. – Ладно, уж, давай уже спать, а то я устала сильно.
- Хорошо, я согласен, – улыбнулся он, но я его предостерегла.
- Если начнешь распускать руки, ударю чем-нибудь. – Просто его ударить у меня бы не вышло из-за разных весовых категорий, но чем-нибудь его хлопнуть я могла с удовольствием. Он резко перестал улыбаться. Настала моя очередь.
Я залезла к нему под одеяло и, выключив свет, мы заснули.
Воспоминания из будущего.
Чем дольше смотришь на огонь,
тем быстрее глаза привыкают к мраку.
Но если мрак превращает жизнь в пустоту,
это уже не лечится. (Митчелл)
С пожелтевших листьев капала вода и от нагрузки они срывались с ветки. Сейчас середина сентября, а наша учеба начнется только завтра. Программа нашего обучения настолько запутана, что мы порой сами забываем, когда нам выходить на занятия в новом учебном году.
Шаги по лестнице становились всё громче, а ворчание моего брата было уже слышно, когда он только в дом зашел.
- Это издевательство какое-то! Я больше так не могу! Почему этих книг с каждым годом становиться только больше? Мне это уже надоело! – На парне ростом с баскетболиста и фигурой атлета висел рюкзак и школьная сумка, забитые под завязку книгами. С его длинных черных волос стекала вода на куртку. Он бросил сумки на пол и стянул с себя мокрую от уличного дождя кожаную куртку. Под ней, как и ожидалось, было лишь голое тело. Я окинула этого «мачо» взглядом и буркнула себе под нос:
- Когда-нибудь твоя беспечность тебя погубит, и ты простудишься, если ты будешь так ходить.
- А ты решила вообще сегодня из постели не вылезать? – спросил он меня, полностью проигнорировав моё высказывание.
- Если нужно будет, то да, – ответила я и снова уставилась в окно. Брат упал на кровать рядом со мной и от него исходил жар. Его мокрые волосы разметались на одной из моих подушек, и наволочка стала постепенно намокать. Я пыталась сохранить спокойствие и прохладу, но на мои глаза навернулись слезы, и я уткнулась в грудь Фреду.
- Эй! Рёвушка. Прекращай, иначе мне придется тебя веселить, а ты знаешь, у меня это плохо получается, так что не нужно меня испытывать.
- Ты знаешь…? – хотела спросить я, но брат меня перебил.
- Да, я в курсе этого и разговаривал с ним.
- Что? Зачем?
- Потому что нужно было. Так, – твердо сказал он и поднял меня на руках с кровати. Ему было удобнее держать меня на руках, так как он был выше меня почти на голову, – мне больше не хочется смотреть на то, как ты убиваешься, так что быстро в ванну и делай из себя соблазнительницу. А я пока парням позвоню, пусть в гости придут, и прогуляемся в парк. – Он имел в виду наших единственных друзей братьев-близнецов Митчелла и Дилана. Они с моим братом были в школьной футбольной команде, поэтому все они были мускулистые и высокие. Но лишь у Дилана были короткие волосы, когда у Митчелла всё время были волосы забраны в аккуратный хвостик, а у моего брата распущены, как и он сам. Он запер дверь снаружи, оставив меня одну в ванной.
- Пока не приведешь себя в самый прекрасный вид, я тебя оттуда не выпущу, – крикнул победно он из-за двери и что-то насвистывая, ушел. Я посмотрела на себя зеркало. Вид у меня был самый, что ни на есть ужасный. Пару недель в постели заставили превратиться моей голове в воронье гнездо. Длинные до пояса волосы цвета смолы спутались настолько, что только вода смогла бы привести их в более цивилизованный вид. А лицо опухло от постоянного сна и слез. Глаза меня ужаснули ещё больше. Они были красными и под глазами были темные круги. Я обозлилась на себя, что настолько запустилась. Из-за того, что меня бросил парень, я перестала следить за собой, своим телом и превратилась в самую настоящую квашню. Как ещё брат всё это время меня терпел и не боялся целовать в щёку на ночь, я удивлялась.
Душ не помог поднять настроения и не успокоил меня, как это было раньше. Мокрые волосы капали на кафель, словно дождь. Я снова смотрела в зеркало, но видела не своё отражение. На меня смотрела маленькая девушка с длинными черными волосами и бездушными глазами. Я ударила в стекло рукой от злости на саму себя, и оно на моё удивление разбилось. По руке ручьём текла кровь, а осколки были в раковине. Они были похожи на маленькие снежинки, а те, что крупнее напоминали льдинки. Я взяла горсть маленьких снежинок в ладони и сжала их, чтобы они растаяли. Но, к моему сожалению, они не хотели таять, и были теплые. Я разжала ладони и увидела на своих руках кровь. Много крови. Пришлось открыть воду в раковине, чтобы всё смыть, но смылись только снежинки. Кровь не останавливалась, а в дверь уже стучал Фред.
- Хейли! Ты как там? Что за шум?
Я повернула ручку двери, но она оказалась не заперта. Он слишком обманчив, мой братец. Я отворила дверь, и он испуганно посмотрел на меня и на раковину.
- Ты вскрыла себе вены? – кричал он и пытался остановить кровь полотенцем. Мои ноги стали подкашиваться и начало теряться равновесие. Я обмякла в его руках, а он вынес меня из ванной, обматывая полотенцами моё голое тело.
- Снежинки были совсем не холодные, они лишь изрезали мне ладони, – ответила я брату и улыбнулась. Он понял, о чем я и посмотрел на мои ладони. Они были похожи на месиво, но это было не слишком значительно. В комнату ворвался Дилан и Митчелл.
- Что у вас тут происходит? – спросил Дилан и улыбка с его лица в мгновение ока исчезла. Он смотрел на нас с братом, а потом повернул голову к своему брату. Фред говорил мне, что у Митчелла что-то вроде гемафобии, но мне казалось это смешным, что парень боится крови. Лицо Митчелла становилось бледным, а руки будто бы хватали комки воздуха. Он издал утробное рычание и глаза стали практически прозрачными. Дилан схватил его за плечи, когда тот всем весом начал подходить к нам с братом.
- Мич, успокойся. Всё нормально. Подумай о воде. Подумай о кристаллах, – кричал Дилан брату, но тот его будто и не слышал, а всё время шептал:
- Её запах! Как вкусно! Здесь её полно! Так вкусно…
- Веди своего брата в подвал, там он будет в безопасности, – сказал Фред Дилану.
- Мне будет сложно это сделать. Он уже месяц голодает. – Мускулы на руках Дилана напряглись настолько, что мне показалось, будто его мышцы вот-вот лопнут. Митчелл рвал на нем рубашку, пытаясь куда-нибудь деть свои руки.
- Я не смогу сейчас тебе помочь. Я и так пытаюсь остановить кровь. – Мой брат безнадежно посмотрел на Дилана, который всеми силами сдерживал Митчелла. Я не могла понять, что с ним происходит, но до меня начал доходить смысл их слов, когда он закричал:
- Кровь! – и опустился на колени, будто моля небеса.
- Сай! – крикнул Дилан и в дверях появился ангел. Он был в белой футболке и белых брюках. Его глаза были кристально белыми, и он словно излучал от себя тепло.
- Помоги мне, Сай. – произнес Фред и отдал меня ангелу. Брат ушел в неизвестном мне направлении. Я не могла оторвать от него глаз, и мне стало стыдно от того, что он может запачкаться моей кровью. Его ладонь легла на мой лоб, и он что-то прошептал. Затем убрал руку и поцеловал в лоб. Мои глаза закрылись, и я отправилась в царство Морфея.
*****************************************************************************
Проснулась я уже на кровати брата. Будильник трезвонил словно сумасшедший. Дико заболела голова, когда я попыталась понять, почему и как я здесь оказалась.
- Фред! – крикнула я и оторвалась от подушки. Мои волосы были сухие и главное вычесанные. На мне было одето моё красное платье до колен, а на ногах кремовые чулки. В комнату зашел брат и улыбнулся мне.
- Что происходит? – спросила я, трепля старое, но вполне приличное платье.
- Неужели ты забыла, что решила вздремнуть на моей кровати час назад? – спросил он меня и подошел к будильнику его выключить. На часах было 14:30, а за окном светило солнце.
- Не помню. Дождь ведь был, – сказала я, но он посмотрел на меня, как на сумасшедшую и рассмеялся.
- Дождя уже несколько дней нет, о чем ты? Ладно, хватит валяться, парни на кухне уже заждались тебя. Да и мой шоколадный пирог тоже. – Любимый братец снова встал у плиты. Боже, теперь это надолго. Он схватил меня за руку и повел в коридор. Мои руки были абсолютно чисты и целы. Происходящее удивляло меня всё больше и больше.
- Стой! Отпусти меня, – потребовала я около своей двери. Он отпустил мою руку, и я забежала к себе в комнату. Ванна была абсолютно чиста, а зеркало было целее прежнего. Я посмотрела на себя и увидела вполне симпатичную мордочку в отражении. Взяв одну из лент в тумбочке, я вплела её себе в волосы и снова посмотрела на себя в зеркало. Вроде лучше. Фред смотрел на мои действия, и улыбка с его лица не исчезала ни на секунду.
- Какие именно парни у нас на кухне? – спросила я брата, когда вспомнила его слова.
- Пошли, увидишь. – Он снова схватил меня за руку и повел прочь из моей обители. С лестницы не было слышно голосов, да и те, кто находились на кухне, не разговаривали. Наконец нашему взору открылась кухня и стол, за которым уже сидели наши братья-близнецы и ещё какой-то парень. Со спины, я не могла понять, кто он, но мне он представился милым. Он был не настолько большим, как мой брат, скорее, как я, только чуть побольше. По плечам было видно, что он не увлекался спортом. У него были шоколадного цвета волосы обычной мальчишеской прически. На нем была светлая рубашка и светло-голубые джинсах. Дилан, как обычно был в цветастой футболке и в темных джинсовых шортах. Митчелл, словно аристократ, одевал всегда более странные наряды. Теперь он был в черной рубашке и кожаных брюках. Все парни обратили всё своё внимание на нас братом, когда мы нарушили их покой. Неизвестный мне парень смотрел на меня, и я тут же воскликнула, узнав его.
- Сай! – Все удивленно на меня уставились. Даже мой брат.
- Да, а ты Хейли вроде бы? – спросил Сай, ничуть не удивившись моей осведомленности о его имени.
- Откуда ты знаешь, как его зовут? – спросил меня Фред. – Даже мы до вчерашнего дня не были с ним знакомы!
Мы сели с ним за стол и Митчелл движением кошки налил мне в бокал шампанского.
- Я не знаю… - соврала я брату. Я не могла ему всё рассказать. Данная ситуация привела бы меня к статусу умалишенной. – Наугад, наверное. А за что мы пьём? – перевести тему было в моём случае самым выигрышным способом.
- Последний день перед учёбой. Завтра за книгами, а послезавтра на учёбу.
- Значит сегодня 13 сентября...? – пробормотала я. Последний свой день, который я помнила, был 14 числом, неужели сутки отмотались назад… Но почему я веду себя как обычно и, ни о чем не беспокоюсь. Брат не должен обо мне волноваться, и никто не должен ничего заподозрить. Я натянула на лицо улыбку и подняла бокал. – Значит за начало учебного года!
- За начало учебного года! – воскликнули остальные и, подняв бокалы, выпили их содержимое.
- Ты выглядишь потрясающе… - произнес Митчелл, и Дилан с Фредом немного обеспокоенно посмотрели на него. Всё-таки что-то было не так и это чувствовали все присутствующие. Я лживо улыбнулась, посмотрев на него, но не в его глаза.
- А ты выглядишь слишком… - я не знала, какое именно слово подобрать к его виду, но меня опередил Фред.
- Вызывающе!
- Экстравагантно! – буркнул Дилан.
- Агрессивно, – добавил Сай.
- Сексуально, – вожделенным голосом промурлыкал Митчелл и взглянул на меня, будто призывал к сексу. Я чуть отстранилась от него и прижалась к брату. Но чтобы не показать, что я попалась на его удочку, я непринужденно засмеялась. Он выглядел немного обидевшимся, но меня это меньше всего интересовало. Пусть думает о себе, что хочет, у него и так завышенная о себе самооценка и надо это исправлять. Я переключила всё внимание на Сая и спросила:
- А откуда ты приехал к нам?
- Япония, – ответил он и присутствующие на кухне, включая меня, весьма этому удивились.
- У тебя хороший немецкий акцент, для живущего в Японии. Ты там родился? – спросила я вновь. Меня удивляло, что он не был похож на японца.
- Да, моя бабушка японка, я у неё жил. Мама у меня русская, а отец чистокровный немец. Во мне очень хорошая смесь, – он улыбнулся, но почему-то его улыбка быстро стерлась с его лица.
- «Ты» жил вместе с бабушкой? – я удивилась этому. – А где твои родители?
- Они завещали мне дом в Лейпциге ещё до моего рождения.
- Они умерли? – спросил Фред.
- Да, разбились по дороге в аэропорт. Они должны были лететь в Лейпциг, у отца здесь был клиент, с которым он должен был встретиться по работе. Мама поехала с ним, чтобы присматривать за ним, так как он был проклят нашим дедом. А меня они оставили у бабушки. Мать всё время ждала чего-то, она говорила, что если умрет он, то она пойдет за ним. Главное оставить в живых меня. Так оно и случилось.
- Она сильно любила его, раз так говорила, – сказал Дилан.
- А ещё она очень любила тебя, ведь беспокоилась о твоем здоровье и будущем, – добавила я. Мне было его жалко, но его лицо было бесстрастным, будто бы он говорил о чем-то обычном. – Как давно это произошло?
- Тогда мне было всего 4 года, я уже пережил это и стараюсь не горевать о случившемся. Мне жалко их, но это не должно занимать моё сердце.
- На кого ты учишься? – спросил мой брат. Это явно было важным.
- Хирург-патологоанатом, в этом году буду проходить стажировку. Я подал документы в Академию, – ответил он.
- Мы тоже там учимся! – радостно воскликнула я, и он улыбнулся мне. Я поняла теперь, почему его лицо так безжизненно, когда он говорит о смерти и отчего он не горюет о родителях. О проклятье я решила поговорить с ним позже, с глазу на глаз. – Мы с братом поступили во вторую ступень старшей школы и учимся на одном уровневом выходе. Близнецы в этом году будут заканчивать третью ступень и перейдут на уровневый факультет.
- А я как раз нахожусь на уровневом факультете высшей школы, – улыбнулся он.
Мы с друзьями удивленно переглянулись. Он был старше всех нас, но не выглядел на 20 лет. Нам с Фредом только исполнилось 18, и я ещё раз окинула оценивающим взглядом Сая. Слишком уж он молодой был для своих лет. Я бы на вид дала ему только 16, но уж никак не 20.
- Ну что ж, малец! – хлопнул Сая по плечу Митчелл, особенно выделяя последнее слово, - Пойдем тогда в самое ближайшее время в стрип-клуб. У меня как раз один есть на примете. Не хотел туда один идти, а брат не хочет.
- Мич! Перестань сейчас же! – грозным тоном произнесла я. – Не смей развращать молодой организм! Лучше Фреда с собой возьми, ему-то это по душе будет.
- А я не против, – улыбнулся Фред, а Сай засмеялся и дотронулся до руки Митчелла. Между их руками возникло что-то вроде искры, и Митчелл отдернул руку, как от тока.
- Спасибо, темный, но я лучше в парке один погуляю, – он улыбался ему самой искренней улыбкой, а тот скалился на парня. С каждой секундой у меня возникало всё больше вопросов, но на них мне мог ответить только один человек – мой брат. И спросить я у него решила сегодня вечером. – А где ваши родители? – спросил Сай нас с Фредом.
- Мать в Испании, финансовые заморочки, – брезгливо бросил брат.
- А отец?
- Отец-свинья! – безразлично произнес брат.
- Не говори так! – ткнула я брата в бок локтем, но потом пожалела о том, что сделала. Кажется, я уткнулась в скалу, и теперь у меня болел локоть. – Он хороший, просто ушел от нас.
- Не фига не хороший, если перед тем, как уйти, попытался избить вас с матерью. Только я поздно подошел.
- Да ладно, ты ещё вовремя пришел, – произнес Дилан.
- Нет, я опоздал! – угрюмо ответил он и Сай резко перевел тему.
-А почему Хейли назвала вас близнецами? Вы ведь ничуть друг на друга не похожи! – видимо, он был сильно этому удивлен. Дилан и Митчелл действительно сильно отличались друг от друга и были совершенно разные. Не только внешне, но и характерами.
- Мы родились с разницей в 2 минуты. Но не одни мы здесь близнецы. Эти тоже близнецы! – ответил Дилан и ткнул на нас с братом.
- Не правда! Мы не близнецы, у нас даже разница в 15 минут! – негодовал Фред, но он уже снова был настроен дружелюбно.
- Ты с Диланом больше похожи, а Митчелл с Хейли. – произнес Сай. Да, это было действительно так. У меня и Митчелла были длинные черные волосы и светлая кожа, а Фред с Диланом были похожи загаром и размером бицепса.
- Если бы я был братом Хейли, то… - размечтался Митчелл, но его рот закрылся быстрее, чем он успел закончить предложение.
- Ты не брат Хейли! – Фред опять начал выходить из себя. – А то, что у тебя виды на мою сестру, то подыщи себе кого-нибудь другого - она тебе не пара.
- Да ладно тебе, Фред, он ведь всего лишь представил, – начала я успокаивать брата.
- Размечтался слишком, клыкастый! – прорычал Фред.
- Значит так! – Я встала из-за стола и повысила голос. – Если сейчас вы мне не объясните, что здесь происходит, я кому-то из вас врежу! А, наверное, всем сразу.
Все присутствующие, кроме меня и Сая начали смеяться. Я не понимала причины их смеха, но когда вновь прокрутила свою фразу в голове, поняла, почему они захохотали. Я против этих качков была мухой рядом со слонами. Брат вытер слёзы от смеха и опустил меня на стул, шепнув на ухо:
- Я вечером тебе всё объясню.
Дальше мы просто рассказывали Саю о наших профессорах, об учащихся, об Академии в целом, а нескольких смешных ситуациях, которые происходили с нами. В скором времени наступило 8 часов вечера и парни начали расходиться по домам. Близнецы жилы в паре кварталов от нас, а Сай, как оказалось, через 3 дома от нас на другой стороне улицы. Как только все ушли, я заперла дом на ключ и повернулась с вопрошающим взглядом на брата.
- Теперь-то ты никуда от меня не денешься! – я переплела на груди руки и ждала его «ответов».
- Будем стоять у двери? – спросил брат меня и улыбнулся. Строит из себя дурака, только для того, чтобы отсрочить разговор. – Пошли ко мне в комнату.
- Хорошо. – Я была готова в любую секунду к разговору, а он видимо ещё не до конца его продумал, раз решил оттянуть время.
Мы оказались в его комнате, и он предложил мне сесть на его кровать. Сам он устроился на кресле возле противоположной стены.
- Что за хрень сегодня произошла? – негодовала я.
- То есть? О чем ты? – он не понимал меня.
- Ладно, давай начнем с того, что ты, по-видимому, можешь знать. Что значат слова «темный» и «клыкастый»?
- Ты действительно так хочешь об этом знать?
- Если я задаю тебе такие вопросы, значит, мне нужны ответы на них.
- Хорошо, но пообещай мне, что ты спокойно отнесёшься к этому и ничего никому не расскажешь! – попросил Фред.
- Обещаю, мне всё равно некому рассказать об этом.
- У меня приказ и за ослушание будет строгий выговор. Я не должен распространять информацию.
- Какую? Объясни мне хоть что-нибудь! Мать твою! Я ведь не чужой тебе человек! – я начала злиться не него и его бред.
- Ты ведь заметила, как изменился Митчелл за последний год?
- Конечно. Все эти кожаные наряды и готический вид было трудно не заметить.
- Это не просто так. Его обратили.
- То есть как это «обратили»? В вампира?
- Да. Книги тебя многому научили, – он слегка усмехнулся, но снова стал серьёзный.
- Нет, ты видимо смеёшься надо мной. Быть не может! – я не могла поверить в такой бред. Всё, что угодно, но не это. Это действительно смешно звучало.
- Тогда объясни мне, как так получилось, что его волосы отрасли за год так, как не отрастали никогда? Притом, что он раз в месяц обрезает их по плечи. – На этот вопрос я не могла дать ответа. Даже у моего брата быстро росли волосы.
- А ты? У тебя ведь такая же ерунда!
- Я… Не то, совсем не существо, каким он является.
- А кто ты? – я подошла к брату, и он встал навстречу мне. Кажется, у меня было чувство дежавю. Несколько раз мне приснилось, что Митчелл стоял около моей кровати и держал меня одной рукой за талию, а свободной рукой сгреб мои волосы в охапку, и уткнулся в них носом, вдыхая мой запах. Потом он бросался на меня, но на этом сон всегда обрывался, потому, что мой брат будил меня и не давал произойти чему-то страшному. Теперь так сделал мой брат, но всё, что происходило, было реальным и если произойдёт что-то действительно страшное, назад пути нет. Он вдохнул в легкие весь воздух, и обнял меня крепче, прошептав на ухо:
- Я оборотень.
Я была ошеломлена, но решила сохранять спокойствие и просто засмеялась. Легко и непринужденно, стараясь не обидеть брата. Он не отрывался от меня, а лишь с болью в голосе прошептал:
- Что именно тебя рассмешило?
- Прошу, - я перестала смеяться и, взяв его лицо в свои руки, посмотрела в его глаза. Они были цвета шоколада, который хотелось бы съесть, - не нужно так шутить. Говори так, как есть.
- Это правда, – он отошел от меня и стал снимать с себя футболку. Я не понимала, для чего он это делает.
- Фред, прошу тебя, хватит меня пугать! Что ты задумал на этот раз? – Он будто не слышал моих слов и продолжил раздеваться. Он уже снял с себя джинсы, а я решила отвернуться от него.
- Я противен тебе? – послышался его голос за моей спиной. Он неслышно двинулся ко мне. Лишь его дыхание и стук сердца выдавал его. Он обнял меня со спины, и я оказалась в его горячих объятьях. По моим щекам текли слёзы, но я улыбнулась ему и сжала его руки своими. Его голое тело было обжигающим и мне становилось теплее. Я решила повернуться к нему лицом. Мне нужно было посмотреть в его глаза. Он никогда меня не обидит и всю нашу жизнь защищал. Я знала, что и сейчас он не сделает мне больно, но правдивость его слов была для меня пугающей.
- Скажи мне, что это была всего лишь шутка, – я смотрела на него в упор, а он лишь прижимал меня к себе и не отрывал от меня глаз.
- Я не могу врать тебе, да и не хочу.
- Действительно, Фред, скажи мне, что ты пошутил!
- Я не стал бы о таком шутить.
Я не знала, что делать. Мой брат – оборотень, а друг – вампир. Это уже слишком, для одного слишком запутанного дня. Нужно было срочно разрядить обстановку и переменить тему. Над тем, что случилось, я подумаю позже, да и времени на мысли будет больше.
- Почему ты стоишь в одних боксерах? – я улыбнулась ему.
- Я хотел показать тебе, кто я, если ты мне не веришь, – он говорил совершенно серьёзно, а я всё так же не переставала шутить. Проще так, чем ничего.
- Мне хватает того, что я тебя видела голым и не раз. Я не позволю тебе изменить моё воображение о тебе ещё в худшую сторону.
- Что? Я не понравился тебе голым? – он был крайне удивлен моими словами, но я лишь хлопнула его по руке.
- Милый, я не люблю мускулистых парней.
- То есть, у Митчелла нет шансов? – он коварно восхитился мной.
- У него их ровно столько же, сколько и у тебя с Диланом.
- Ах, да. Дилан тоже оборотень, – вспомнил он к слову.
- А Сай ангел. Ладно. Надоели мне твои шутки, я спать хочу. – Я уже было повернулась к двери, но он схватил меня за руку и повернул обратно к себе лицом.
- Кто тебе доложил? – он был немного напуган.
- О чем? Знаешь, братишка, в последнее время я всё сильней перестаю тебя понимать.
- Тебе нельзя сегодня находиться одной! – в его словах чувствовалось напряжение.
- Это ещё почему? Опять твои извращенские шуточки? Я сыта ими уже по горло. Отпусти мою руку. – Мне становилось больно от того, насколько сильно он сжимал пальцами моё запястье. Теперь мы не шутили, и всё происходило до жути серьёзно.
- Ты владеешь ценной информацией. И Митчелл что-то на тебя задумал. Я это чувствую. – Не понимаю, что он хотел этим сказать, но отпустить он меня не решился, хотя хватку ослабил. Он секунду подумал и выпалил: - Сиди здесь и никуда не уходи. Я принесу тебе твою футболку.
- Ладно, хорошо, – согласилась я и опустилась на его кровать. Вообще футболка была его, просто мне нравилось в ней спать, и выглядела она на мне, словно платье. Когда Фред заметил, что я сплю в его футболке, он решил мне её подарить. Я ждала, пока он поверит мне, что я никуда не уйду и направился к двери. Тут у меня скрутило живот. – Фред.
- Что? – повернулся он немного обозлено. Я состроила самый виноватый вид и проворчала:
- Я есть хочу. – Он улыбнулся мне и всё-таки вышел из своей комнаты. Моему любопытству срочно захотелось лицезреть гардероб брата, и я тут же подошла к шкафу. Когда я увидела то, что было внутри, даже немного удивилась. В шкафу висело всего пара рубашек и костюм. Джинсы и футболки покоились на полках и то, они были какие-то странные. Те, что лежали сверху, я решила посмотреть получше. На них были дырки, и они изрядно обтрепались. Я лишь оставалась в раздумье, куда подевались его многочисленные футболки и рубашки. Да и то, что было с джинсами, купленными всего 2 недели назад, тоже было что-то странное.
Я услышала шаги по лестнице и незамедлительно положила всё на место. Не нужно мне было ссориться с ним ещё и из-за такой мелочи. Я во время всё успела сделать, потому что, как только я опустилась на его кровать, дверь отворилась, и зашел мой брат с едой и вещами наперевес. В одних боксерах. Я не смогла сдержать смеха.
- Что? – удивился он и поставил еду на стол, а одежду преподнес мне в руки.
- Тебе только фартучка не хватает, а так сошёл бы за горничную, – ответила я, а он только нахмурился.
- Успокой свои развращенные мысли, милочка. Сегодня ролевых игр не будет, я не в том настроении. – Он стал стелить кровать, когда я с неё встала. Платье упало на его стул, и он даже немного ахнул, а я победоносно произнесла:
- Даже не мечтай, это шикарное тело сегодня принадлежать тебе не будет. – Мы всегда пытались отстоять своё слово и никогда не могли понять, у кого же из нас более острый язык.
- Тело Дафны уже второй месяц в моём распоряжении и оно может уступить твоему, – он был горд собой, а я не успокаивалась, так как не могла ему уступить.
- Не смеши меня. Митчелл запал на моё тело, а Дафна даже рядом не валялась. А если уж Митчелл запал, то тебя соблазнить, как не фиг делать. – Мне действительно не было о чем беспокоиться, даже не смотря на то, что Дафна, мой старый враг и соперница, которая была в футбольной группе поддержки. Она не была в статусе девушки моего брата, он лишь удостоил её внимания, потому что она незаменимая подстилка, как и остальные девушки в этой группе. Футболисты нашей школы пользуются всеми, поэтому на таких особо нервы тратить не нужно.
Фред валялся на кровати, словно Аполлон и пытался меня этим соблазнить, но его попытки были провальными и в итоге соблазняться стал он сам. Даже физические функции его организма стали на это указывать. А я натянула футболку и стала заплетать волосы в косу, чтобы утром у меня не было ужаса на голове, а ведь завтра мне внешний вид ещё пригодится.
Из еды брат мне принес бутылку молока и плитку шоколада. Я была благодарна ему за это и начала есть. В моей голове была ещё одна идея, но я решила подождать, пока брат заснет, иначе он будет недоволен моей идеей. Сейчас при свете лампы над кроватью он смотрел на меня, как я ела и что-то бормотал. Хотя даже бормотанья слышно не было. Просто шевелил губами. Я пыталась понять, что он говорит, но у меня ничего не получалось и выходила какая-то ерунда, что-то вроде «не хочу» или «не хотеть».
- Что ты там бормочешь? – спросила я.
- Думаю о том, как бы ни накинуться на тебя и не проиграть наш спор, – ответил он.
- Спор? - я совершенно не понимала, о чем он говорит, но немного погодя вспомнила, как мы заключили с ним постельное перемирие. Как-то раз этот половой гигант не вытерпел воздержания и полез меня лапать. Мы в это время спали у него в комнате на одной кровати, а в моей комнате был ремонт. Мы заключили с ним спор на этой почве. Мне нравилось, когда меня касались парни, но родной брат- это уже слишком. Мы поспорили с ним, что он будет держать свои руки и губы от меня настолько далеко, чтобы его действия не повлекли за собой бед. Но если, же он не выдержит, то голый пройдет по футбольной площадке во время тренировки. Он согласился, потому что в тот момент я пригрозила ему ударить по его ценному сокровищу. Насколько мне было известно, секса у него не было уже примерно месяц с последнего раза, и он держался довольно-таки стойко, но сейчас его воздержанности приходил конец.
- Почему ты так любишь надо мной издеваться? – спросил он, сжимая руки в кулаки, - ты же ведь тоже хочешь, причем намного сильнее меня. Я знаю тебя и то, насколько ты любишь поцелуи, а этого у тебя не было уже полгода, а секса ещё больше.
- И прекрасно держусь, в отличие от некоторых, – горделиво произнесла я. Хотя маленькой частью своей души пожалела о сказанном. Мои силы уже были на исходе, потому что всякий раз, когда тема касалась воздержанности или всему, что ей мешает, я творила глупости. Например, каталась на скейте, чтобы перестать думать о бессмысленной ерунде. Или включала фильмы о вампирах на домашнем кинотеатре в гостиной и переставала думать обо всем. Мой брат благоразумием тоже не страдал, и как только наступала его критическая точка, он становился примерной домохозяйкой и поварихой. Всё это передалось нам от нашей мамы, потому что та раз в месяц ходила в мужской стриптиз-клуб. Это мы узнали от Митчелла, так как он такие клубы тоже посещает и нередко. Но чаще всего он был замечен в традиционных стриптиз клубах, а насчет того, где он видел нашу мать, он отвертелся просто, сказав, что его знакомый там работает и он заходил к нему на разговор в его перерыв. Но никто из нас не знал правды. Хотя в моей голове закрадывались неблагоприятные мысли, потому что когда к нам приходил Митчелл, наша мать отворачивалась, улыбаясь и заливаясь краской стыда. Ни её, ни Митчелла мы, ни в чем не винили, потому что это была их личная жизнь. И в нашу с братом мы тоже никого не пускали. Хотя Митчелл не раз пытался меня соблазнить самыми изящными способами, мой брат отбивал его попытки как мог. Теперь между ними действительно была вражда, так как насколько мне было известно, что вампиры и оборотни не особо друг с другом дружны. Я решила поинтересоваться об этом у брата.
- А ты много вампиров знаешь, кроме нашего друга? – спросила я Фреда и дала ему кусочек шоколадки.
- Странный вопрос... – задумчиво произнес он, но всё же решил ответить, – в нашем городе мне известно около 10 вампиров, но есть и больше, просто эта информация находится не под нашим присмотром. Мы хоть и пытаемся это отслеживать, но больше информации находится у руководства.
- Руководства? - я была удивлена. У оборотней есть руководство… - Что-то вроде инквизиции?
- Не, инквизиция у вампиров. Это что-то вроде главных, – объяснил Фред.
- Понятно. А они следят именно за городом или каким-то участком?
- Они следят за всей страной. В других странах имеются свои «начальники». Но лично мне известно только о наших.
- А что делает это «руководство»? – я пыталась вытащить из него столько информации, сколько мне требовалось, чтобы хоть немного его понять.
- Они следят за тем, чтобы мы никого не убивали, а в особенности друг друга. Да и вообще у них своих законов много, которым они подчиняются из-за перемирия.
- Что это за перемирие?
- Много столетий назад был подписан договор перемирия вампиров и оборотней, потому что и те, и другие считали себя главнее, пытались убить друг друга, и питались живыми существами: люди, животные, не важно кем. Главное, что если бы не был заключен договор, все друг друга по переубивали бы и никого и нигде не осталось.
- Питались? – ужаснулась я. Неужели, такие как мой брат и друзья «кем-то» могли бы питаться?! – Не хочешь ли ты сказать, что всё то, что показано в фильмах есть на самом деле?
- Не всё. Лично я держусь на магазинном мясе, а Дилан ходит на охоту в лес. Митчелл насколько мне известно, питается в основном крысами и своими сородичами. У них всё равно в расход идет лишь кровь, а вот нам нужно мясо. И чем больше съесть, тем дольше будет наша выдержка перед живым существом и перекидыванием в лунную ночь.
- Понятно… - прошептала я. Мне хотелось знать больше и знать о Сае, что-то он всё время недоговаривает. Мы могли бы с Фредом и дальше разговаривать, но мне не хотелось пугаться сегодня ещё больше. – Ладно, уж, давай уже спать, а то я устала сильно.
- Хорошо, я согласен, – улыбнулся он, но я его предостерегла.
- Если начнешь распускать руки, ударю чем-нибудь. – Просто его ударить у меня бы не вышло из-за разных весовых категорий, но чем-нибудь его хлопнуть я могла с удовольствием. Он резко перестал улыбаться. Настала моя очередь.
Я залезла к нему под одеяло и, выключив свет, мы заснули.
пятница, 04 февраля 2011
Захожу я сюда довольно-таки редко, но с меткостью здесь у меня проблем нет. Стараюсь чаще, но опять же - не выходит.
Пару дней назад задалась вопросом: почему именно зеркало в колдовских обрядах являлось дверью в параллельный мир? А ещё и приметы нехорошие связанны с зеркалом. Мол, если повесить там-то, не смотреть в него, когда оно разбито и куча других примеров для верующих. лично я в приметы не верю, но верю в сверхъестественную силу.
В детстве я видела мультик, где девушка заходит в зеркало и попадает в другой мир. Что-то вроде Нарнии или Алисы в стране чудес. иногда охота, чтобы это было и в реальности, но когда начинаешь задумываться о том, что в той стране, в которую ведет зеркальная дорога может быть что-то плохое, оставляешь эту задумку и просто любуешься в своё отражение.
Ой, знаю я вас, эгоистичные себялюбы. =)
Пару дней назад задалась вопросом: почему именно зеркало в колдовских обрядах являлось дверью в параллельный мир? А ещё и приметы нехорошие связанны с зеркалом. Мол, если повесить там-то, не смотреть в него, когда оно разбито и куча других примеров для верующих. лично я в приметы не верю, но верю в сверхъестественную силу.
В детстве я видела мультик, где девушка заходит в зеркало и попадает в другой мир. Что-то вроде Нарнии или Алисы в стране чудес. иногда охота, чтобы это было и в реальности, но когда начинаешь задумываться о том, что в той стране, в которую ведет зеркальная дорога может быть что-то плохое, оставляешь эту задумку и просто любуешься в своё отражение.
Ой, знаю я вас, эгоистичные себялюбы. =)
четверг, 09 декабря 2010
Эссе на тему «Толерантность».
В наше время очень сложно жить в мире, где каждый день случаются убийства, теракты, взрывы и прочие массовые неприятности. В курсе психологии имеется раздел толерантности. Что же он включает в себя и каковы его главные функции?
Толерантность в переводе с английского означает терпимость. Для начала приведем темы, относящиеся к самому разделу толерантности:
• Национализм
• Расовая принадлежность
• Верование
• Религия
• Неформальное течение (субкультуры)
• Сексуальная ориентация
Национализм.
Национализм является идеологией и направлением политики, базовым принципом которых является тезис о ценности нации как высшей формы общественного единства и её первичности в государственно-образующем процессе. Отличается многообразием течений, некоторые из них противоречат друг другу. Тем самым из-за непонимания людей разных наций происходят конфликты между странами и государствами, только потому, что национализм стремится к защите интересов национальной общности в отношениях с государственной властью.
Расовая принадлежность.
Внешний вид, поведение и акцент косвенным образом отталкивается от расы и местопроисхождения человека. Ни для кого не секрет, что сам человек, несмотря на то, что охарактеризован в разделе биологии, как Homo sapiens или «человек разумный» и стоило бы сделать из этого вывод, что все люди одинаковы. Части тела у всех на месте и в том же расположении. Но если проникать глубже в саму суть проблемы, то можно заметить, что все люди разные. Это зависит от их местообитания. Например, курчавые волосы, темная кожа, расширенные ноздри и толстые губы указывает на то, что человек живет в жарком климате, Центральная, Западная и Восточная Африка. А если же у человека светлая кожа коричневых оттенков, крупный нос, длинные волнистые волосы, выгорающие как пакля, массивное надбровье, мощные челюсти, то можно догадаться, что он является австралийцем. Если же судить происхождение человека, отталкиваясь от его поведения, то можно понаблюдать за его манерами, словами и жестами. Акцент тоже является отличительной чертой расовой принадлежности.
Верование.
Основа верования состоит в том, чтобы верить или признавать что-нибудь истинным без предварительной фактической или логической проверки, единственно в силу внутреннего, субъективного непреложного убеждения, которое не нуждается для своего обоснования в доказательствах. Религии обычно считают веру одной из главных добродетелей. В христианстве вера определяется как соединение человека с Богом. Атеисты или материалисты дают свою интерпретацию понятия «вера». Особым случаем проявления феномена веры является религиозная вера, порождаемая специфическими условиями существования общества, прежде всего классового, а именно: бессилием людей в процессе их взаимодействия с природной и социальной средой и потребностью в компенсации этого бессилия, в восполнении их отчуждённого бытия иллюзорным потусторонним миром, соответствующим их ценностным установкам.
Религия.
Существуют несколько видов религий:
• Христианство
• Иудаизм
• Ислам
• Буддизм
• Джайнизм
• Индуизм
Религия народа происходит от верования и поклонения мистическим и сверхъестественным существам. В каждой религии имеется Бог названный языком народа, например, в христианской религии Бог – Иисус Христос, в буддизме – священный Бог Будда и в каждой религии имеются свои правила и законы. Религиозные храмы также переполнены сводом правил и законов, которые должны блюстись прихожанами и церковнослужителями.
Неформальное молодежное течение (субкультуры).
В XI веке подростки и молодые люди относят себя к молодежным неформальным течениям. Чаще всего они меняют свою внешность, слушают музыку одного направления, гуляют в «особых» местах с друзьями «по интересам» и меняют своё поведение в корень. Таким образом, они хотят показать людям, что они «не такие, как все», что они не хотят подписываться под стандартные нормы и рамки поведения и приличия. Из огромного количества субкультур можно выделить самые главные, чтобы попытаться понять их идеологию и направления их течения:
• Музыкальные субкультуры (хиппи, рэперы, металлисты, эмо, готы, панки)
• Арт-субкультура (косплей, ролевики, толкиенисты)
• Интернет-сообщества и интернет-культуры (фидо, хакеры)
• Спортивные субкультуры (паркуристы, футболисты, скейтбордисты)
• Контр-культура («ЗЭКи», скинхэды, гопники)
Субкультуры, как и любое культурное явление, возникли не в культурном вакууме, а в культурно насыщенной среде. Общество 20-го века перенасыщено различными идеями, философскими течениями и другими культурологическими элементами. Поэтому нельзя говорить, что субкультуры изолированы и антагонистичны массовой культуре, они имеют сложные отношения, как с массовой культурой, так и с другими субкультурами. Между некоторыми субкультурами существует антагонизм. Например, это касается музыкальных субкультур и конфликтов на основе разных музыкальных вкусов. Но, тем не менее, между культурами имеются родственные связи, которые позволяют проследить движение народов, изменения языка и технологическое развитие человека. Родственные связи между субкультурами также помогают следить за изменением взглядов и развитием в 20-м веке. Пожалуй, самым ярким примером родственных субкультур является панк-субкультура и ее потомки: готы и другие.
Сексуальная ориентация.
Самой главной проблемой XI века в разделе толерантности является сексуальная ориентация людей, как женщин, так и мужчин. Если же эта проблема была скрыта пару веков назад и не была так яро выставлена на показ, то в наше время люди, состоящие в группах сексуальных меньшинств, не прячут свои лица, а признают то, какими они являются. Гомосексуализм – это не болезнь и не психическое расстройство, хотя может проявиться в обоих случаях. Чаще всего это сексуальное влечение к лицам своего пола, основанное на уровне сознания или подсознания человека. Но бывают и случаи того, что феминизм (женское движение, целью которого является устранение дискриминации женщин и уравнение их в правах с мужчинами), мизогония (характерный для некоторых мужчин психологический комплекс, выражающийся в презрении и ненависти ко всему женскому полу) и фобии противоположного пола приводят к изменению половой принадлежности. Исключительными случаями бывают гермафродитизма (одновременное или последовательное наличие мужских и женских половых признаков и репродуктивных органов у раздельнополых организмов). Самые редкие случаи в медицине, когда животные способности проявляются у людей. Например, женщина с мужскими половыми органами и наоборот.
На рубеже XIX—XX веков принципиальное направление научным взглядам на гомосексуальность было задано работами Зигмунда Фрейда, полагавшего, что от природы человек бисексуален и что гетеросексуальные предпочтения формируются в раннем детском возрасте при правильном развитии личности, а гомосексуальные возникают при некоторых сбоях в этом развитии. При этом Фрейд был склонен относиться к гомосексуальности весьма терпимо, и полагал, что терапия должна быть направлена не на изменение сексуальной ориентации, а на коррекцию возникающего как следствие психического дискомфорта («дисфории сексуальной ориентации») и на принятие пациентом собственного «я».
Вывод.
Таким образом, мы видим, что каждый человек на плане причислен хотя бы к одному из типов. Например, буддист, кореец или рокер. Это совершенно разные люди и у каждого имеется своя чаша толерантности друг к другу . К примеру, можно взять случай из жизни: нередко бывают случаи, что компания гопников называет в открытую, гостей из южных стран «чурками» или «гастербайтерами», отвращение лицами преклонных лет гомосексуальных людей или взрывы мест большого скопления людей террористами. Чаще всего это случается из-за ксенофобии, в основе которой лежит естественный страх перед неизвестным, зачастую, в условиях взаимной информационной изоляции сообществ, среди не знающих чужих обычаев людей.
В наше время очень сложно жить в мире, где каждый день случаются убийства, теракты, взрывы и прочие массовые неприятности. В курсе психологии имеется раздел толерантности. Что же он включает в себя и каковы его главные функции?
Толерантность в переводе с английского означает терпимость. Для начала приведем темы, относящиеся к самому разделу толерантности:
• Национализм
• Расовая принадлежность
• Верование
• Религия
• Неформальное течение (субкультуры)
• Сексуальная ориентация
Национализм.
Национализм является идеологией и направлением политики, базовым принципом которых является тезис о ценности нации как высшей формы общественного единства и её первичности в государственно-образующем процессе. Отличается многообразием течений, некоторые из них противоречат друг другу. Тем самым из-за непонимания людей разных наций происходят конфликты между странами и государствами, только потому, что национализм стремится к защите интересов национальной общности в отношениях с государственной властью.
Расовая принадлежность.
Внешний вид, поведение и акцент косвенным образом отталкивается от расы и местопроисхождения человека. Ни для кого не секрет, что сам человек, несмотря на то, что охарактеризован в разделе биологии, как Homo sapiens или «человек разумный» и стоило бы сделать из этого вывод, что все люди одинаковы. Части тела у всех на месте и в том же расположении. Но если проникать глубже в саму суть проблемы, то можно заметить, что все люди разные. Это зависит от их местообитания. Например, курчавые волосы, темная кожа, расширенные ноздри и толстые губы указывает на то, что человек живет в жарком климате, Центральная, Западная и Восточная Африка. А если же у человека светлая кожа коричневых оттенков, крупный нос, длинные волнистые волосы, выгорающие как пакля, массивное надбровье, мощные челюсти, то можно догадаться, что он является австралийцем. Если же судить происхождение человека, отталкиваясь от его поведения, то можно понаблюдать за его манерами, словами и жестами. Акцент тоже является отличительной чертой расовой принадлежности.
Верование.
Основа верования состоит в том, чтобы верить или признавать что-нибудь истинным без предварительной фактической или логической проверки, единственно в силу внутреннего, субъективного непреложного убеждения, которое не нуждается для своего обоснования в доказательствах. Религии обычно считают веру одной из главных добродетелей. В христианстве вера определяется как соединение человека с Богом. Атеисты или материалисты дают свою интерпретацию понятия «вера». Особым случаем проявления феномена веры является религиозная вера, порождаемая специфическими условиями существования общества, прежде всего классового, а именно: бессилием людей в процессе их взаимодействия с природной и социальной средой и потребностью в компенсации этого бессилия, в восполнении их отчуждённого бытия иллюзорным потусторонним миром, соответствующим их ценностным установкам.
Религия.
Существуют несколько видов религий:
• Христианство
• Иудаизм
• Ислам
• Буддизм
• Джайнизм
• Индуизм
Религия народа происходит от верования и поклонения мистическим и сверхъестественным существам. В каждой религии имеется Бог названный языком народа, например, в христианской религии Бог – Иисус Христос, в буддизме – священный Бог Будда и в каждой религии имеются свои правила и законы. Религиозные храмы также переполнены сводом правил и законов, которые должны блюстись прихожанами и церковнослужителями.
Неформальное молодежное течение (субкультуры).
В XI веке подростки и молодые люди относят себя к молодежным неформальным течениям. Чаще всего они меняют свою внешность, слушают музыку одного направления, гуляют в «особых» местах с друзьями «по интересам» и меняют своё поведение в корень. Таким образом, они хотят показать людям, что они «не такие, как все», что они не хотят подписываться под стандартные нормы и рамки поведения и приличия. Из огромного количества субкультур можно выделить самые главные, чтобы попытаться понять их идеологию и направления их течения:
• Музыкальные субкультуры (хиппи, рэперы, металлисты, эмо, готы, панки)
• Арт-субкультура (косплей, ролевики, толкиенисты)
• Интернет-сообщества и интернет-культуры (фидо, хакеры)
• Спортивные субкультуры (паркуристы, футболисты, скейтбордисты)
• Контр-культура («ЗЭКи», скинхэды, гопники)
Субкультуры, как и любое культурное явление, возникли не в культурном вакууме, а в культурно насыщенной среде. Общество 20-го века перенасыщено различными идеями, философскими течениями и другими культурологическими элементами. Поэтому нельзя говорить, что субкультуры изолированы и антагонистичны массовой культуре, они имеют сложные отношения, как с массовой культурой, так и с другими субкультурами. Между некоторыми субкультурами существует антагонизм. Например, это касается музыкальных субкультур и конфликтов на основе разных музыкальных вкусов. Но, тем не менее, между культурами имеются родственные связи, которые позволяют проследить движение народов, изменения языка и технологическое развитие человека. Родственные связи между субкультурами также помогают следить за изменением взглядов и развитием в 20-м веке. Пожалуй, самым ярким примером родственных субкультур является панк-субкультура и ее потомки: готы и другие.
Сексуальная ориентация.
Самой главной проблемой XI века в разделе толерантности является сексуальная ориентация людей, как женщин, так и мужчин. Если же эта проблема была скрыта пару веков назад и не была так яро выставлена на показ, то в наше время люди, состоящие в группах сексуальных меньшинств, не прячут свои лица, а признают то, какими они являются. Гомосексуализм – это не болезнь и не психическое расстройство, хотя может проявиться в обоих случаях. Чаще всего это сексуальное влечение к лицам своего пола, основанное на уровне сознания или подсознания человека. Но бывают и случаи того, что феминизм (женское движение, целью которого является устранение дискриминации женщин и уравнение их в правах с мужчинами), мизогония (характерный для некоторых мужчин психологический комплекс, выражающийся в презрении и ненависти ко всему женскому полу) и фобии противоположного пола приводят к изменению половой принадлежности. Исключительными случаями бывают гермафродитизма (одновременное или последовательное наличие мужских и женских половых признаков и репродуктивных органов у раздельнополых организмов). Самые редкие случаи в медицине, когда животные способности проявляются у людей. Например, женщина с мужскими половыми органами и наоборот.
На рубеже XIX—XX веков принципиальное направление научным взглядам на гомосексуальность было задано работами Зигмунда Фрейда, полагавшего, что от природы человек бисексуален и что гетеросексуальные предпочтения формируются в раннем детском возрасте при правильном развитии личности, а гомосексуальные возникают при некоторых сбоях в этом развитии. При этом Фрейд был склонен относиться к гомосексуальности весьма терпимо, и полагал, что терапия должна быть направлена не на изменение сексуальной ориентации, а на коррекцию возникающего как следствие психического дискомфорта («дисфории сексуальной ориентации») и на принятие пациентом собственного «я».
Вывод.
Таким образом, мы видим, что каждый человек на плане причислен хотя бы к одному из типов. Например, буддист, кореец или рокер. Это совершенно разные люди и у каждого имеется своя чаша толерантности друг к другу . К примеру, можно взять случай из жизни: нередко бывают случаи, что компания гопников называет в открытую, гостей из южных стран «чурками» или «гастербайтерами», отвращение лицами преклонных лет гомосексуальных людей или взрывы мест большого скопления людей террористами. Чаще всего это случается из-за ксенофобии, в основе которой лежит естественный страх перед неизвестным, зачастую, в условиях взаимной информационной изоляции сообществ, среди не знающих чужих обычаев людей.
На улице тихо. Слишком тихо... Слышу хруст снега под ногами и звук электричества, который проходит по проводам... Горят фонари, один, два... Зачем я иду... Почему движусь в таком направлении...
Вот начался снег. Снежинки едва касаются кожи и я чувствую мягкое покалывание на лице. Пальцами провожу по снегу. Он теплый... Никогда такого не было...
Слышу, как кто-то идет позади меня. Не хочу смотреть, мне наплевать кто это. Шаги становятся громче и уже не такие быстрые. Чувствую, как пальцы сомкнулись на моем животе, а дыхание касалось уха.
- Я уже рядом... - прошептали губы и я закрыла глаза. Теперь мне не холодно. И пальцы касаются моей голой кожи. Что происходит? Смотрю вперед. Мы у меня дома. Я повернулась к тебе и посмотрела в глаза. От тебя пахло сигаретами и вином. Дорогим и сладким вином. Ты не была пьяна, просто слегка расслабилась. Губы стали приближаться и казалось, будто сейчас поцелуй станет неизбежен.
- Ты устала, тебе нужно прилечь. - Ты садишь меня на кровать и садишься верхом. Я опрокидываю голову на подушки и вот, я уже лежу. Ты вновь приближаешь ко мне свои губы, но я больше не могу терпеть. Мне приходится подняться с подушек и поцеловать тебя. Мои руки забыли твоё горячее тело и теперь они пытаются снять с тебя футболку. Ты немного возбуждена и держа меня руками за талию, приподнимаешься надо мной. Тебе хорошо, даже слишком. Отпрянув от поцелуя, бросаешь взгляд на мою рубашку. Пуговицы для тебя не являются проблемой. Ты просто снимаешь её с меня, как сняла бы кофту. На твоём лице жадная ухмылка и ты смотришь в мои глаза, пытаясь что-то понять. Мне нужно другое и ты знаешь об этом. Мои губы дотрагиваются до твоей кожи, когда руки расстегивают твои джинсы. Я переворачиваю тебя на кровать и спускаюсь губами ниже. Одной рукой держишь меня за волосы, а другой сжимаешь кусок покрывала. Твоё тело изгибается и стоны срываются с уст. Я знаю, что тебе хорошо, что ты уже закрыла глаза от удовольствия и ждешь, когда я наконец сделаю то, что нужно. Ты права, я тоже этого хочу, поэтому твои джинсы уже находятся на полу.
Почему-то в такие моменты, вспоминаю, как мы гуляли с тобой на закате у реки. Ты улыбалась, смеялась, радовалась... Ты всегда помогала мне, даже когда ты была не виновна в моём плохом настроении, ты веселила меня. Ты вселяла в меня оптимизм и счастье. Я люблю тебя за это. Ты самое дорогое и ценное, что у меня есть...
Вот начался снег. Снежинки едва касаются кожи и я чувствую мягкое покалывание на лице. Пальцами провожу по снегу. Он теплый... Никогда такого не было...
Слышу, как кто-то идет позади меня. Не хочу смотреть, мне наплевать кто это. Шаги становятся громче и уже не такие быстрые. Чувствую, как пальцы сомкнулись на моем животе, а дыхание касалось уха.
- Я уже рядом... - прошептали губы и я закрыла глаза. Теперь мне не холодно. И пальцы касаются моей голой кожи. Что происходит? Смотрю вперед. Мы у меня дома. Я повернулась к тебе и посмотрела в глаза. От тебя пахло сигаретами и вином. Дорогим и сладким вином. Ты не была пьяна, просто слегка расслабилась. Губы стали приближаться и казалось, будто сейчас поцелуй станет неизбежен.
- Ты устала, тебе нужно прилечь. - Ты садишь меня на кровать и садишься верхом. Я опрокидываю голову на подушки и вот, я уже лежу. Ты вновь приближаешь ко мне свои губы, но я больше не могу терпеть. Мне приходится подняться с подушек и поцеловать тебя. Мои руки забыли твоё горячее тело и теперь они пытаются снять с тебя футболку. Ты немного возбуждена и держа меня руками за талию, приподнимаешься надо мной. Тебе хорошо, даже слишком. Отпрянув от поцелуя, бросаешь взгляд на мою рубашку. Пуговицы для тебя не являются проблемой. Ты просто снимаешь её с меня, как сняла бы кофту. На твоём лице жадная ухмылка и ты смотришь в мои глаза, пытаясь что-то понять. Мне нужно другое и ты знаешь об этом. Мои губы дотрагиваются до твоей кожи, когда руки расстегивают твои джинсы. Я переворачиваю тебя на кровать и спускаюсь губами ниже. Одной рукой держишь меня за волосы, а другой сжимаешь кусок покрывала. Твоё тело изгибается и стоны срываются с уст. Я знаю, что тебе хорошо, что ты уже закрыла глаза от удовольствия и ждешь, когда я наконец сделаю то, что нужно. Ты права, я тоже этого хочу, поэтому твои джинсы уже находятся на полу.
Почему-то в такие моменты, вспоминаю, как мы гуляли с тобой на закате у реки. Ты улыбалась, смеялась, радовалась... Ты всегда помогала мне, даже когда ты была не виновна в моём плохом настроении, ты веселила меня. Ты вселяла в меня оптимизм и счастье. Я люблю тебя за это. Ты самое дорогое и ценное, что у меня есть...
суббота, 25 сентября 2010
Твой отказ... вновь... ты так и не смогла понять, что мне больно было это слышать. Ты не хочешь меня видеть. Не станешь слушать. Для чего тебе это всё?Ты и сама толком ничего понять не можешь...
Вновь думаю о тебе... Хотя почему вновь... Снова... Я и не прекращала тебя вспоминать. Ты слишком больно ударила в сердце и теперь эта боль не дает мне уснуть... Вторую ночь... Хотя спать уже не имеет смысла... Я не вижу тебя даже во сне, только голос, но он слишком далеко и так не долго... Страшно... боюсь одиночества, хоть и пребываю абсолютно одна, но потерять тебя мне сейчас страшнее всего. Ты можешь уйти из моей жизни, просто перестать звонить, перестать писать... Забыть... У тебя и так много друзей, которым ты нужна. И наверное даже больше, чем нужна тебе я.
Хочу вдохнуть твой аромат, но тебя рядом нет и воздух становиться отвратителен. Просто не дышать. Вспомнить твой запах и закрыть глаза... Твоя нежная рука... Касаюсь её губами, но ты лишь одергиваешь её и говоришь что-то. Ты этим недовольна. Мой ангел...
Да... я не смею к тебе прикасаться. ты вольна издеваться надо мной. За все мои грехи. причинять боль лишь одним взглядом. Но он словно удар плети по сознанию... Искупить грехи... ты ждешь этого... тебе приятно смотреть на мои мучения. но лишь улыбкой ты пытаешься меня успокоить.
Холодный ветер обволакивал и сжимал горло, ты видела мои слезы и винила в этом себя. Но не нужно. Это слезы счастья, что ты рядом и уже обнимаешь меня. Теперь несешь бред, чтобы немного развеселить меня. И у тебя это получается. Ты хочешь взобраться на крышу дома. стать к небу ещё ближе, но мне так страшно, что ты покинешь меня... И ты решаешь не поступать глупо, мой ангел...
Что-то изменилось в тебе, поменялось... ты стала меняться... слишком быстро и я не успеваю к этому подготовиться. ты можешь оскорбить меня. И даже всадить в спину нож, смеясь мне в лицо, но всё равно твердишь, что любишь меня и это заживляет мой раны...
Так плохо без тебя... Ангел....
Вновь думаю о тебе... Хотя почему вновь... Снова... Я и не прекращала тебя вспоминать. Ты слишком больно ударила в сердце и теперь эта боль не дает мне уснуть... Вторую ночь... Хотя спать уже не имеет смысла... Я не вижу тебя даже во сне, только голос, но он слишком далеко и так не долго... Страшно... боюсь одиночества, хоть и пребываю абсолютно одна, но потерять тебя мне сейчас страшнее всего. Ты можешь уйти из моей жизни, просто перестать звонить, перестать писать... Забыть... У тебя и так много друзей, которым ты нужна. И наверное даже больше, чем нужна тебе я.
Хочу вдохнуть твой аромат, но тебя рядом нет и воздух становиться отвратителен. Просто не дышать. Вспомнить твой запах и закрыть глаза... Твоя нежная рука... Касаюсь её губами, но ты лишь одергиваешь её и говоришь что-то. Ты этим недовольна. Мой ангел...
Да... я не смею к тебе прикасаться. ты вольна издеваться надо мной. За все мои грехи. причинять боль лишь одним взглядом. Но он словно удар плети по сознанию... Искупить грехи... ты ждешь этого... тебе приятно смотреть на мои мучения. но лишь улыбкой ты пытаешься меня успокоить.
Холодный ветер обволакивал и сжимал горло, ты видела мои слезы и винила в этом себя. Но не нужно. Это слезы счастья, что ты рядом и уже обнимаешь меня. Теперь несешь бред, чтобы немного развеселить меня. И у тебя это получается. Ты хочешь взобраться на крышу дома. стать к небу ещё ближе, но мне так страшно, что ты покинешь меня... И ты решаешь не поступать глупо, мой ангел...
Что-то изменилось в тебе, поменялось... ты стала меняться... слишком быстро и я не успеваю к этому подготовиться. ты можешь оскорбить меня. И даже всадить в спину нож, смеясь мне в лицо, но всё равно твердишь, что любишь меня и это заживляет мой раны...
Так плохо без тебя... Ангел....
вторник, 03 августа 2010
Ну вот. Всё же получилось зайти и найти время что-нибудь написать.
Начнём всё с самого начала, хотя, так уж далеко заходить не стану.
Экзамены прошли намного приятней, чем оказалось. Русский, немецкий, общество... Все предметы сдались очень легко, но вот великая и ужасная математика намного сильнее меня. Её я завалила. А точнее сказать, сдала на 3, вот и получилось, что в аттестате за 9 класс у меня тройки по химии и математике. Благо остальные предметы на 4, причем все. Поскорее охота перейти в 10 класс, не знаю почему. Может там будет интереснее.... Кто знает... Выпускной прошел более-менее спокойно и нормально, после него погуляла с подругами. Хм, а они мне до сих пор подруги? Одна из них, меня попросту кинула, и не в переносном, а прямом смысле. Обидно, но очевидно. Вторая же всё время зацикливает своих друзей на себе. Скажите, разве так правильно? Не хочу иметь таких подруг! Лучше вообще без друзей, просто приятели, знакомые, не более, иначе они начинают посягать на твоё личное время, которое как ни странно, иногда очень ценно. Или поступают фразы, типа, "А ты мне друг? Если да, то сделай это ради меня!" Что тогда вообще за дружба? В чем смысл? Помогать друг другу? Согласна, но не повелевать другим человеком. Это уже чрезмерная наглость!
Ладно, отходя от пренеприятной темы к более располагающей.
Итак, группа DreamWood запускает себя в действии. Когда будет официально записан первый трек, то можно будет считать его днем рожденьем группы, пока - ни-ни. Работать нужно. Но пока что всё в строжайшей тайне и эта тема пока будет закрыта.
Работать, (на другой, менее интересной и приятной работе) пришлось до июля. Больше моих сил на ЭТО не хватило. Лето проходит, а отдохнуть так толком и не успела. Ну если не считать поездку с отцом на море, а так... =)
Ладно, это не суть важно. Главное сейчас подготовить материал на 2 песни и наконец, дописать хотя бы первую главу второй истории.... =)
Пи.эс. Otto Dix снимают новый клип. Ха-ха. Скоро все его увидят, да свершиться чудо! И уже к концу года выпустят новый альбом и можно будет насладиться сием творчеством Драу, Слипа и Воронова...
AUS
Начнём всё с самого начала, хотя, так уж далеко заходить не стану.
Экзамены прошли намного приятней, чем оказалось. Русский, немецкий, общество... Все предметы сдались очень легко, но вот великая и ужасная математика намного сильнее меня. Её я завалила. А точнее сказать, сдала на 3, вот и получилось, что в аттестате за 9 класс у меня тройки по химии и математике. Благо остальные предметы на 4, причем все. Поскорее охота перейти в 10 класс, не знаю почему. Может там будет интереснее.... Кто знает... Выпускной прошел более-менее спокойно и нормально, после него погуляла с подругами. Хм, а они мне до сих пор подруги? Одна из них, меня попросту кинула, и не в переносном, а прямом смысле. Обидно, но очевидно. Вторая же всё время зацикливает своих друзей на себе. Скажите, разве так правильно? Не хочу иметь таких подруг! Лучше вообще без друзей, просто приятели, знакомые, не более, иначе они начинают посягать на твоё личное время, которое как ни странно, иногда очень ценно. Или поступают фразы, типа, "А ты мне друг? Если да, то сделай это ради меня!" Что тогда вообще за дружба? В чем смысл? Помогать друг другу? Согласна, но не повелевать другим человеком. Это уже чрезмерная наглость!
Ладно, отходя от пренеприятной темы к более располагающей.
Итак, группа DreamWood запускает себя в действии. Когда будет официально записан первый трек, то можно будет считать его днем рожденьем группы, пока - ни-ни. Работать нужно. Но пока что всё в строжайшей тайне и эта тема пока будет закрыта.
Работать, (на другой, менее интересной и приятной работе) пришлось до июля. Больше моих сил на ЭТО не хватило. Лето проходит, а отдохнуть так толком и не успела. Ну если не считать поездку с отцом на море, а так... =)
Ладно, это не суть важно. Главное сейчас подготовить материал на 2 песни и наконец, дописать хотя бы первую главу второй истории.... =)
Пи.эс. Otto Dix снимают новый клип. Ха-ха. Скоро все его увидят, да свершиться чудо! И уже к концу года выпустят новый альбом и можно будет насладиться сием творчеством Драу, Слипа и Воронова...
AUS
четверг, 01 июля 2010
Резко шум воды из ванной затих. Ты выйдешь с минуты на минуту, а я всё так же сижу в той же позе, что и 20 минут назад. О чём я думала всё это время? Я слушала шум воды, твоё тихое пение... Это, наверное, строчки из твоей любимой песни... Как долго я буду сидеть в таком трансе, пока не знаю. Я лишь жду, чтобы ты, наконец, вышла из ванной и я вновь увидела твои глаза... Я влюбилась в твой взгляд. Такой простой и такой неизвестный...
Я больше не могу ожидать тебя и мне приходится встать с кровати и подойти к окну. На улице до сих пор идёт дождь. Теперь это не ливень, под который мы попали совершенно случайно. Стояли около твоего дома... и раз! Как будто из ведра окатили! Небо начало темнеть и закат заставил меня обратить на него внимание. Край земли был ярко-оранжевый, а от него исходили розовые волны, постепенно переходящие в темно-фиолетовые облака. Ветки деревьев мерно покачивались на ветру и казалось, что вот-вот начнут трескаться и ломаться под тяжестью давления. Где-то высоко в небе вспыхнула молния, чуть ли не рассекая асфальт. Гром, как и ожидалось, был оглушающим. Мир будто бы рушился на глазах...
Дуновение ветра не заставило меня обернутся, но всё же я что-то почувствовала... Наверное, обычный сквозняк. Форточка была открыта и в комнату ворвался клубок свежего воздуха. Я чуть при закрыла форточку. Зная то, как часто ты болеешь, тебе нельзя было выходить из ванной в прохладное помещение. Но почему ты не учла этого? Это было известно лишь только тебе.
Чьи-то руки мягко, но ни чуть не резко обхватили меня за талию и сплелись передо мной. Ты положила свою голову на мою спину и вздохнула. Я сразу же почувствовала, что твои волосы ещё были влажные от воды, а тело слегка влажным. Я гладила тебя по руке и не отрываясь смотрела вдаль. Почему я не услышала, как ты выходила из ванной? Может из-за раската грома? Я не знала, можно ли мне повернутся к тебе лицом, но всё же решила передумать. Ты перебила мои мысли, в которых я представляла ту ситуацию, которую пришлось отвергнуть.
- Там всё ещё дождь? - твой голос был весьма тих и чуть ли не переходил в шёпот.
- Да, но уже намного меньше. - Ответила я тебе, пытаясь скрыть свои мысли от тебя.
- А вот и наш первый закат, который мы наблюдаем вместе... - ты говорила будто бы в пустоту, я не понимала, почему именно это пришло сейчас тебе в голову. - Что будешь кушать?
- Или чай, или что-то по-твоему усмотрению. - Я не знала, почему старалась говорить как можно спокойней и безразличней, но я не хотела тебя обидеть. Но ты, наверняка, этого даже не заметила. Из под моих пальцев выскользнули твои руки и ты отправилась на кухню.
Я была у тебя впервые и меня немного удивила твоя обитель. Вроде бы везде все вещи стояли на своих местах, как у обычных людей, но здесь не было ничего лишнего: шкаф, кровать, стол, телевизор. Большего тебе и не нужно... Может потому, что тебе некогда тратить на это время?...
- Иди кушать! - громко сказала ты из кухни. Я лишь проследовала туда, откуда ты мне кричала. Кухня тоже не изобиловала предметами: печка, холодильник, раковина и 2 стола. Я подошла к столу и присела на стул. Ты села напротив. Мне и правда не хотелось есть, я лишь налила себе сока из коробки и принялась его пить. Не могла не смотреть на тебя. Ты весело причмокивала яблоком и смотрела через меня в окно. Теперь я не смотрела в твои глаза, мой взгляд остановился на твоих волосах. Они немного запутались и свились в небольшие завитки. Кое где с концов на твои плечи падали капли воды, далее они стекали на грудь... Ты не замечала моего взгляда на себе, хотя, может, оно и к лучшему. Я вычерчивала пальцами на столе лабиринты, желая дотронуться, провести руками по твоим прохладным плечам, быстрее приникнуть к тебе, чтобы вдохнуть запах твоих волос, твоей мягкой, как бархат кожи, но приходиться сдерживать себя и с каждой секундой, с каждой мыслью мне было труднее сдерживаться. А ты, сама того не зная, сидишь напротив меня и смотришь в окно. Непонятно, почему всё так и должно быть. Я ведь могу спокойно обнять тебя, но сейчас ты не поймешь этого. Ты почувствуешь, что мои объятия выражают больше, чем просто дружеские обнимания. Ты поймешь, что мои поцелуи будут выражать мою любовь к тебе, а не простую симпатию или лёгкую эйфорию от твоего внешнего вида. Ты сможешь понять всё и без слов, но я боюсь, что тебе это не понравится, что ты отвергнешь меня. Или скинешь всё на переходный возраст и юношеский максимализм. Почему ты не понимаешь, что мне не нужен тот мир, в котором не может быть тебя. Мне нужен этот мир, где мы вдвоём, где ты сможешь мне всё рассказать, поделиться своими переживаниями и радостью. Тогда мы сможем быть счастливы. Я ведь не требую чтобы ты меня любила, просто прошу, не покидай меня сейчас...
Я больше не могу ожидать тебя и мне приходится встать с кровати и подойти к окну. На улице до сих пор идёт дождь. Теперь это не ливень, под который мы попали совершенно случайно. Стояли около твоего дома... и раз! Как будто из ведра окатили! Небо начало темнеть и закат заставил меня обратить на него внимание. Край земли был ярко-оранжевый, а от него исходили розовые волны, постепенно переходящие в темно-фиолетовые облака. Ветки деревьев мерно покачивались на ветру и казалось, что вот-вот начнут трескаться и ломаться под тяжестью давления. Где-то высоко в небе вспыхнула молния, чуть ли не рассекая асфальт. Гром, как и ожидалось, был оглушающим. Мир будто бы рушился на глазах...
Дуновение ветра не заставило меня обернутся, но всё же я что-то почувствовала... Наверное, обычный сквозняк. Форточка была открыта и в комнату ворвался клубок свежего воздуха. Я чуть при закрыла форточку. Зная то, как часто ты болеешь, тебе нельзя было выходить из ванной в прохладное помещение. Но почему ты не учла этого? Это было известно лишь только тебе.
Чьи-то руки мягко, но ни чуть не резко обхватили меня за талию и сплелись передо мной. Ты положила свою голову на мою спину и вздохнула. Я сразу же почувствовала, что твои волосы ещё были влажные от воды, а тело слегка влажным. Я гладила тебя по руке и не отрываясь смотрела вдаль. Почему я не услышала, как ты выходила из ванной? Может из-за раската грома? Я не знала, можно ли мне повернутся к тебе лицом, но всё же решила передумать. Ты перебила мои мысли, в которых я представляла ту ситуацию, которую пришлось отвергнуть.
- Там всё ещё дождь? - твой голос был весьма тих и чуть ли не переходил в шёпот.
- Да, но уже намного меньше. - Ответила я тебе, пытаясь скрыть свои мысли от тебя.
- А вот и наш первый закат, который мы наблюдаем вместе... - ты говорила будто бы в пустоту, я не понимала, почему именно это пришло сейчас тебе в голову. - Что будешь кушать?
- Или чай, или что-то по-твоему усмотрению. - Я не знала, почему старалась говорить как можно спокойней и безразличней, но я не хотела тебя обидеть. Но ты, наверняка, этого даже не заметила. Из под моих пальцев выскользнули твои руки и ты отправилась на кухню.
Я была у тебя впервые и меня немного удивила твоя обитель. Вроде бы везде все вещи стояли на своих местах, как у обычных людей, но здесь не было ничего лишнего: шкаф, кровать, стол, телевизор. Большего тебе и не нужно... Может потому, что тебе некогда тратить на это время?...
- Иди кушать! - громко сказала ты из кухни. Я лишь проследовала туда, откуда ты мне кричала. Кухня тоже не изобиловала предметами: печка, холодильник, раковина и 2 стола. Я подошла к столу и присела на стул. Ты села напротив. Мне и правда не хотелось есть, я лишь налила себе сока из коробки и принялась его пить. Не могла не смотреть на тебя. Ты весело причмокивала яблоком и смотрела через меня в окно. Теперь я не смотрела в твои глаза, мой взгляд остановился на твоих волосах. Они немного запутались и свились в небольшие завитки. Кое где с концов на твои плечи падали капли воды, далее они стекали на грудь... Ты не замечала моего взгляда на себе, хотя, может, оно и к лучшему. Я вычерчивала пальцами на столе лабиринты, желая дотронуться, провести руками по твоим прохладным плечам, быстрее приникнуть к тебе, чтобы вдохнуть запах твоих волос, твоей мягкой, как бархат кожи, но приходиться сдерживать себя и с каждой секундой, с каждой мыслью мне было труднее сдерживаться. А ты, сама того не зная, сидишь напротив меня и смотришь в окно. Непонятно, почему всё так и должно быть. Я ведь могу спокойно обнять тебя, но сейчас ты не поймешь этого. Ты почувствуешь, что мои объятия выражают больше, чем просто дружеские обнимания. Ты поймешь, что мои поцелуи будут выражать мою любовь к тебе, а не простую симпатию или лёгкую эйфорию от твоего внешнего вида. Ты сможешь понять всё и без слов, но я боюсь, что тебе это не понравится, что ты отвергнешь меня. Или скинешь всё на переходный возраст и юношеский максимализм. Почему ты не понимаешь, что мне не нужен тот мир, в котором не может быть тебя. Мне нужен этот мир, где мы вдвоём, где ты сможешь мне всё рассказать, поделиться своими переживаниями и радостью. Тогда мы сможем быть счастливы. Я ведь не требую чтобы ты меня любила, просто прошу, не покидай меня сейчас...
Свет фонарей больше не слепил глаз. Сидеть в темном переулке казалось приятней, чем идти по шумной улице. На город опустилась тьма и он загорелся разноцветными огоньками. С неба лил разъярённый дождь и моя футболка уже была полностью мокрая, а волосы облепили лицо. Из глаз ручьём текли слёзы и мой взгляд был немного затуманен. Я не чувствовала обиды или злости. Я ничего не почувствовала. Я лишь увидела, как она брала тебя за руку и смотрела тебе в глаза. Это была не любовь. Это было желание. Обычная похоть. Она придвинулась ближе к тебе, но тебе видимо только этого и хотелось, почувствовать её тепло. Мои ноги будто бы гвоздями прибили к полу и я не знала, что мне делать. Я невольно стала участницей вашей встречи. Наверное, лучше бы мне было ничего не знать. Я не хотела этого знать, но теперь.... Как ты могла так со мной поступить? Ты ведь говорила, что мы сможем быть вместе. Что ты не оставишь меня. Почему ты так меня ненавидишь? Тот парень в клубе, у которого слишком шаловливые руки и грязные мысли... Мне пришлось ему объяснить, что ты здесь не одна. Он не сразу меня понял, но после второго удара ему стало ясно, что происходит. Теперь это... Тебе нравится причинять мне боль? Ты знаешь, как сильно я люблю тебя, но ты всё равно подалась к ней вперёд и чуть прикрыла глаза. Ещё секунда и она бы поцеловала тебя. Но ваш ритуал прервала сумка, упавшая из моей руки. ты посмотрела на меня, прямо мне в глаза и только тогда я поняла, что плачу. Она отпустила тебя, а ты рванула в мою сторону. Что же ты хотела сделать? Я этого так и не узнаю, ведь, когда ты стала ко мне приближаться, я понеслась со всех ног к дверям. Мне хотелось убежать, чтобы ты не стыдилась меня, чтобы тебе не было обидно передо мной. Но я, наверное, слишком высокого о себе мнения. С чего я решила, что ты стыдишься меня? Ты ведь будешь вместе с ней надо мной смеяться. Зачем ты так жестоко со мной обошлась? Я не понимала, что ты мне кричала во след. Уходи или не уходи? Горе обволакивало меня с ног до головы. Я долго бежала по мокрым улицам, наверное, я впервые бежала так долго, сколько у меня хватило сил. Но я не понимала, где нахожусь и куда меня унесли ноги. До сих пор стук моего сердца был слышен у меня в ушах. Кроме него я ничего не слышала. Дыхание сбилось из-за истерики, а в глазах всё было также туманно. Я не чувствовала боли в ногах, хотя знала, что их бы уже давно сводило судорогами. Не чувствовала, как сильно у меня сейчас разрывались легкие из-за неправильного дыхания, и я жадно вдыхала воздух гораздо больше обычного. Только сейчас я услышала раскат грома. Будто бы над головой прогремело... Я не понимала, как долго сижу в таком положении и как буду добираться до дома. Я сидела прислонившись к кирпичной стене, обхватывая руками колени. Будто сжималась в комочек, боясь, что сердце вот-вот разорвётся. Где-то в далеко был слышен шум проезжающих по улице машин, но я была дальше них. Сейчас меня никто не трогал и не беспокоил. Мир оставил меня, наконец, одну. Теперь я смогла физически почувствовать одиночество. Ветер был холоднее, чем я ожидала и мои руки были ледяными, ведь я была одета "налегке". Мой плащ остался висеть в коридоре, а сумка с телефоном остались лежать на полу. Теперь ты не найдёшь меня. И я не смогу вернуться назад. Я не смогу вновь сказать тебе и слова. Ты не поверишь в мои слова. Хотя и раньше, наверное, не верила. Я слышу хлопок дверью машины и твой голос. По-моему, у меня уже галлюцинации. Теперь слышу, как кто-то заходит в этот переулок и идёт прямо ко мне. Нет, не идёт, а бежит. Припав ко мне, ты укутываешь меня в мой плащ и крепко обнимаешь. Ты пытаешься поднять мой голову, чтобы посмотреть мне в лицо, но тут же замечаешь того, чего даже я не смогла заметить. Причитая, ты достаешь из своей сумки платок и вытираешь мою кровь. Давление - штука опасная. Ты что-то бормочешь о том, что если бы я потеряла много крови, то упала бы в обморок. Ты вновь касаешься моих губ и подбородка, вытирая с них кровь, но мне это не кажется страшным. Ведь я даже ничего не почувствовала. Ты такая теплая. Родная моему сердцу. Ты вновь обнимаешь меня, благословя Господа, что ты смогла меня отыскать. Теперь ты пытаешься поднять меня с мокрого асфальта и тянешь из переулка. Как я и ожидала, там нас ждала машина из которой ты выходила. Садишь меня внутрь, садишься следом и мы куда-то едем. Кажется домой. Она до сих пор у нас? Нет, ей, как и тебе, стало стыдно и она ушла.Ты гладишь меня по моей мокрой руке и от твоего тепла по моему телу проноситься лёгкая дрожь. Второй свободной рукой ты гладишь меня по мокрым волосам и что-то снова причитаешь. Я смотрю в окно и вижу проезжающие мимо машины, фонари, людей... Почему-то мне не хочется сейчас думать обо всем, что находиться там, по ту сторону на. Мне хочется лишь прижаться к тебе, даже несмотря на то, что я узнала о вас. Я не стала тебя любить меньше. Я просто не хочу вспоминать тебя с ней. Мне больно это делать. Вот, наконец, машина остановилась и мы вышли из неё, поднялись домой и, как только ты меня завела в нашу комнату стала снимать с меня одежду. Зачем ты это делаешь? Свет лампочки слепил мне глаза, а тепло комнаты мне не хотелось ощущать. Я не отрываясь смотрела на тебя. Ты сняла с меня последнее и повела в ванну. Стала мыть и только теперь мне стало больно от воды. Она была очень горячей, обжигала кожу. Я хотела спрятаться от тебя подальше, свернуться в клубочек в темном углу и стать просто невидимкой. Ты спросила, что я хочу.
- Затуши свет, пожалуйста. - попросила я тебя. Мне было бы приятней находиться в темноте. ты оставила меня и куда-то ушла. Выключив верхний свет, ты зажгла пару свечей и поставила их на столик у раковины. Теперь мои глаза не болели от света. Он нежно обволакивал нас. Твои руки были чуть холодней, чем вода и они приятно успокаивали меня. ты просто молчала. ты не знала, что мне сказать, после того, как я тебя застала с ней. Я до сих пор не верила в то, что видела. Нет, этого не могло случится! Вот так! Ты не могла так поступить! Я замечаю, что ты гладишь меня по плечу и прошу дать мне одну свечу. Пока даже я не знаю, зачем тебя попросила это сделать. Ты дала мне её и я налила горячий воск в свою ладонь. Ты схватила меня за руку. Ладонь в ладонь. Но зачем? Это печать? Что мы друг друга теперь никогда не предадим. Ты так хочешь отдаться мне, что делаешь себе больно. Упрямо и твердо смотришь мне в глаза. Что ты в них видишь? Обиду на тебя? Да, она сидит во мне. Она душит меня изнутри, сжимает моё горло, как верёвка. Я больше не могу дышать. Мне приходиться податься чуть вперед к тебе и ты заковываешь меня в поцелуе. Таком пленительном, как никогда. Не отрываясь от меня, ты забираешь свободной рукой у меня свечу и ставишь на место. Я поднимаюсь и беру тебя на руки. Ты встаешь ко мне на мокрый пол и твоя футболка вмиг становиться мокрой. Мне пришлось снять её с тебя, но ты даже не обратила на это внимание. ты простила меня. Моя обида умерла во мне в мгновение. Я ничего не почувствовала. Мне не стало легче. Она лишь просто ушла. А ты вернулась. Вернулась ко мне. Теперь ты не бросишь меня. Не заставишь мою обиду вернутся ко мне вновь. Ты ведь понимаешь, что если ты это сделаешь, обида съест меня целиком и я исчезну. Просто усну навсегда и растаю в одиночестве, а ты сможешь делать всё, что захочешь... Но... Я надеюсь на тебя... Я буду любить тебя... Всегда...
- Затуши свет, пожалуйста. - попросила я тебя. Мне было бы приятней находиться в темноте. ты оставила меня и куда-то ушла. Выключив верхний свет, ты зажгла пару свечей и поставила их на столик у раковины. Теперь мои глаза не болели от света. Он нежно обволакивал нас. Твои руки были чуть холодней, чем вода и они приятно успокаивали меня. ты просто молчала. ты не знала, что мне сказать, после того, как я тебя застала с ней. Я до сих пор не верила в то, что видела. Нет, этого не могло случится! Вот так! Ты не могла так поступить! Я замечаю, что ты гладишь меня по плечу и прошу дать мне одну свечу. Пока даже я не знаю, зачем тебя попросила это сделать. Ты дала мне её и я налила горячий воск в свою ладонь. Ты схватила меня за руку. Ладонь в ладонь. Но зачем? Это печать? Что мы друг друга теперь никогда не предадим. Ты так хочешь отдаться мне, что делаешь себе больно. Упрямо и твердо смотришь мне в глаза. Что ты в них видишь? Обиду на тебя? Да, она сидит во мне. Она душит меня изнутри, сжимает моё горло, как верёвка. Я больше не могу дышать. Мне приходиться податься чуть вперед к тебе и ты заковываешь меня в поцелуе. Таком пленительном, как никогда. Не отрываясь от меня, ты забираешь свободной рукой у меня свечу и ставишь на место. Я поднимаюсь и беру тебя на руки. Ты встаешь ко мне на мокрый пол и твоя футболка вмиг становиться мокрой. Мне пришлось снять её с тебя, но ты даже не обратила на это внимание. ты простила меня. Моя обида умерла во мне в мгновение. Я ничего не почувствовала. Мне не стало легче. Она лишь просто ушла. А ты вернулась. Вернулась ко мне. Теперь ты не бросишь меня. Не заставишь мою обиду вернутся ко мне вновь. Ты ведь понимаешь, что если ты это сделаешь, обида съест меня целиком и я исчезну. Просто усну навсегда и растаю в одиночестве, а ты сможешь делать всё, что захочешь... Но... Я надеюсь на тебя... Я буду любить тебя... Всегда...
четверг, 03 июня 2010
Предисловие.
Смогут ли два человека выжить в большом мегаполисе? Насколько сильнее чувство страха от потери близкого человека, чем чувство любви? Если этот мир превратиться в пыль, останется ли кто-нибудь в живых?
После третьей мировой войны, мир погрузился в пыль и вечный кошмар. Воевали все страны и все народы. Предполагалось стереть мир с лица земли навсегда. Ядерные и атомные взрывы пронеслись по миру с ошеломляющей скоростью, но никто из тех, кто начинал войну не задумался её последствиях. Многие люди стали инвалидами, мутантами и просто трупами. Прахом, что нёс за собой по земле живой смерть и боль. Мутации были видны сразу же на человеке: менялся цвет кожи, глаза становились прозрачными и отмирали стволовые клетки головного мозга. В итоге мутанты либо питались живым мясом, либо умирали от голода или пыли. Инвалидам, тем, кто потерял какие-то важные для жизни органы, ученые научились делать механические заменители органов. Потом государства стали вживлять таким людям в органы оружие. Самое страшное оружие, что придумало человечество, было одобрено только через несколько сотен лет, после начала войны. Под контролем делегации совета Королевы, в одном из лабораторий, высококвалифицированный хирург-биолог Штэфан Мюллер провел операцию по вживлению небольшого чипа в сердце, которое могло с дистанционного управления взорвать не только обладателя чипа, но и подорвать половину земного шара, взрывной волной задев соседние планеты. После одобрения государством проекта, хирург тайно от правительства поменял многие органы человека на механические, вживив в него оружие, что сделало его совершенной машиной. От человека на роботе остались нетронутыми лишь внешняя оболочка, половые органы и мозг.
В скором времени после начала войны, к власти стали приходить женщины и в итоге самая главная страна мира была под властью Королевы - некая девочка лет 17, которая после смерти своей матери убила своего отца за правительственную измену и управляла целой армией запрограммированных людей. Мужчин свели к жестким рамкам и законам. Как, например, к такой, что мужская сила не могла применяться в военно-политических делах и предпринимательстве. Точнее всего можно было сказать, что расу мужского населения свели к репродуктивным функциям и сферам силовой нагрузки.
Глава 1.
Сложа руки на груди накрест, девушка передвигалась в маленькой комнате из стороны в сторону. Одинокое помещение, выкрашенные в белую краску. Стены немного начинали давить на сознание, и её терпение уже началось заканчиваться. Ей пришлось достать из сумки сигареты и закурить, только так она начала успокаиваться. Время тянулось будто бы бесконечно. Наконец дверь комнаты открылась и девушка, вздрогнув от неожиданности, немного отошла и присела за стол. Надзирательница ввела заключенную и усадила за стол напротив первой девушки. Дым медленно поднимался клубами вверх, а молчание всё больше становилось неловким.
-Закуришь? – Спросила первая девушка заключенную.
-Только ради того, чтобы не обидеть тебя – да. – Первая протянула заключённой сигарету и дала ей прикурить. Тария не ожидала увидеть свою подругу в таком ужаснейшем состоянии: ярко-зеленая форма и ядовито-оранжевая горизонтальная полоса, проходящая через всё горло. Знак заключения в тюрьму за киборгничество. Пару недель назад они и не думали о том, что одна из них не являющаяся человеком, будет сидеть в тюрьме. Алкария тихо и спокойно курила не чувствуя ничего: ни боли и ни слабости, ни счастья и ни радости. Ей было всё абсолютно безразлично в этом мире. Лишь одно существо, которое она не могла бросить просто так на произвол судьбы, сейчас сидело точно напротив неё и курило тонкую сигарету. Что-то делать теперь бесполезно, придётся лишь смириться с положением дел…
- Вчера… был издан указ о… - попыталась произнести довольно четко Тария, но Алкария её немного перебила.
- Я знаю, что нас решили сжечь. Мы все уже знаем об этом. Нам сказали. – Алкария лишь взглянула на Тарию и чуть помедлив, произнесла: - Меня больше интересует для чего ты пришла сюда, где, такие как я, сидят и ждут своей смерти?
- Не нужно так говорить! Я найду лазейку в указе и вытащу тебя отсюда.
- Как глупо. – С легкой иронией сказала Алкария. – А главное бесполезно.
- Ты ведь помнишь, - Тария мешкала, и у неё не было голоса говорить, но она прочистила горло и продолжила, - когда тебе меняли органы и ставили механизмы. Я не хотела, чтобы так произошло, но у нас не было другого выбора. Ты бы просто умерла, а я бы этого не вынесла.
- Я помню тот день. Я лишь благодарна тебе за то, что ты хоть как-то дала мне ещё один шанс на то, чтобы исправить свои ошибки. Но видимо так нужно было и это моя судьба.
- Как же ты не понимаешь? Чтобы выжить мы должны бороться с этими преградами! А ты лишь спокойно упаковала вещи и уже готовишься к неминуемой кремации! Это неправильно! Не так всё должно было быть! – закричала на девушку Тария и чуть привстала, но потом сразу же села, увидев, что Алкарию пробило волной тока. Шумоподавление.
- Я до сих пор не разлюбила тебя и твой оптимизм. Ты всё ещё хочешь меня вытащить отсюда? Тогда, пожалуйста, я не буду тебе в этом мешать, – бесцветно произнесла Алкария с ироничной усмешкой на губах, как только пришла в себя из мучимого транса. Она всё ещё видела тот блеск и ярость в глазах своей любимой. Киборги разучились любить, они не понимают этого слова, как и не понимают слова «жалость», «сострадание», «страсть». Они лишь умеют выполнять приказы и полностью подчиняются своей программе. Другого не дано. Те чувства, что киборги испытывали к своим близким, можно было назвать лишь верностью или преданностью, больше ничего. Ни любви, ни счастья, ни радости. Эти слова полностью потеряли свой смысл.
Девушки резко замолчали и затушили в пепельницу на столе сигареты. Теперь же лишь смотрели друг другу в глаза. Алкария могла всё сказать и без слов. Наука дошла до того, что киборги могли лишь посмотреть на человека или себе подобного и прочесть его мысли или что-то передать без слов, показать картинку или заставить человека что-то почувствовать. Им обоим было плохо друг без друга, как бы сильно они не сдерживали свои эмоции. Они сидели по разным сторонам стола, как разделены день и ночь, вода и огонь, свет и тьма. Хотя они так и выглядели и были почти полной противоположностью друг друга: Тария – невысокая хрупкая блондинка со смуглой кожей и длинными волосами, Алкария – высокая широкоплечая короткостриженая брюнетка с кожей цвета молока. Такие разные, но в то же время так близки друг другу.
- Время посещения закончено, прощайтесь, – сказала надзирательница и только сейчас девушки пришли в движение. Тария встала, будто на ватных ногах, но Алкария кинулась к ней и придержала её немного за руку, чтобы та не упала. Она крепко прижала её к себе, будто боялась, что киборг раствориться в воздухе и глубоко вдохнула в свои легкие её запах. Он до сих пор ничуть не изменился: прохладная кожа, пахнущая мятой и немного машинным маслом. Тария слегка улыбнулась и чуть сильней прижала любимую к себе, прошептав:
- Я найду способ и вытащу тебя отсюда.
- Только не делай глупостей, – ответила ей Алкария.
Они отошли друг от друга, поклонились, как того требовали нормы приличия, и теперь они вновь были чужаками большого города. Алкарию повели в её камеру, а Тария собрав свои вещи и нацепив защитную маску на лицо, двинулась по коридору на выход.
Алкария и думать не могла о побеге или суициде. Такова программа, а она у всех киборгов едина. Но Тария была права, нужно было что-то делать пока не слишком поздно и есть надежда на спасение. Не только Алкария может спастись, а ещё огромное количество таких киборгов, как они, одинокие в огромном мегаполисе.
Правительство давно решило собрать всех киборгов воедино, но сделать это им мешали всевозможные указы и протесты простых граждан. У многих людей в городе были родственники и близкие, кого заставили стать живым механизмом. Большинство вживило себе механические имплантаты после войны, когда ученые всё же смогли делать запасные «детали» на человека. Но в итоге всё вышло не так, как хотелось. Инвалиды теперь были полноценно здоровы, но невольно привлечены в армию королевы, как государственные бойцы.
Тария шла до своего дома, не замечая ничего. Она лишь думала о том, как она могла вытащить Алкарию. Не единой мысли. Не одного ответа на один единственный вопрос: как поступить? Лишь пустота и неизвестность. Глаза начало разъедать едкими парами и Тария лишь сейчас вспомнила, что идёт без защитных очков. Пришлось бежать, чтобы поскорее добраться до дома.
Криокамера теперь была самым удобным местом обитания для Алкарии. Она почувствовала легкое расслабление и смогла подумать о побеге. Чип «анти-суицид» автоматически отключался при температуре -40 градусов по Цельсию. Если бы стены были сделаны из обычного железа, то наверняка Алкария с легкостью их разбила, но резкие перепады температур могут закаратить центральный чип, да и стены были сделаны из стали. Их обливали расплавленным алюминием для радио-волнового излучения. Это могло обеспечить тишину и покой надзирателям, а киборгам от таких излучений - отключать основные функции механизмов. Выбора не было, оставалось лишь стоять в камере и думать о чём угодно, пока твои мозги не расплавятся или организм не начнет отторгать механизмы. Перебрав в голове всевозможные варианты побега, Алкария поняла – ей не выбраться самостоятельно. Одна надежда на Тару. Но Алкария не хотела показывать свою слабость, и вообще могут ли киборги быть слабаками? Этот вопрос звучал более, как риторический.
Тария закрыла входную дверь и, сняв маску, облокотилась на стену. Алкария не хотела, чтобы её спасали. Но почему? Неужели эта чертова программа всё же взяла верх над разумом Алкарии? Она была так груба с ней, тверда и бесчувственна, холод и сталь – вот что было вместо эмоции. Серое бесчувствие… Нет! Тара не решила сдаваться! Где-то глубоко внутри в Алкарии ещё живет надежда. Она знает, что может положиться хоть на кого-то в огромном мегаполисе, где они существовали лишь друг для друга. Что-то должно быть. Хоть бы одна подсказка.
Тария наскоро поднялась и побежала в их общую комнату. На стенах висели картины. Их общие картины. Тария всегда рисовала тот мир, который существовал до войны, где люди были живы, где солнце поднималось высоко в небо и дарило тепло, где деревья были вечно зелеными. Сейчас же мир затянуло серой пеленой, он был покрыт железом и нескончаемыми асфальтовыми дорогами. Не единой травинки, ни одного луча солнца. Картины Алкарии были совсем иными, ежели её подруги. Всё эмоции и всё своё прошлое девушка вкладывала в искусство. Разрушенные дома на фоне серых гор, бездомные дети со счастливыми улыбками на лицах обнимающие дьявола, умирающий ангел в зимнем лесу, мертвый дом на фоне вечно цветущего сада…
Последнее более всего насторожило девушку. Она почувствовала, что-то вроде дежа-вю, ведь где-то когда-то давно видела этот дом и сад вокруг самого дома. Она чуть присмотрелась к картине и неожиданно увидела темную фигуру в окне старого дома. Рассмотреть так и не получилось, но Тария сразу же подумала, что разгадка, а самое главное выход из их ситуации кроется в обитателях этого дома. Осталось лишь найти этот дом.
Ровно через 2 часа, девушка уже стояла около того старого дома. Вокруг был великолепный сад, деревья которого не умирали никогда. Тария была крайне удивлена, тому, что видела в данную секунду. Растений не было уже нигде в их стране, ни единого цветочка, а тут… Странно было ещё и то, что эти живые деревья ещё могут расти в запыленной окружающей среде, ведь даже киборги не выходили на улице без специальных защитных очков и респираторов. А более непонятно, почему правительство не закатало деревья под асфальт, ведь когда-то давно был приказ, умертвить всё то, что являлось «живой природой» или хотя бы от неё осталось. Дом не был развален, просто казалось, будто в нём обитает сама смерть.
- Я ненавижу этот дом всеми фибрами своей души, - как-то рассказывала Алкария Тарии, отвечая на её вопрос, - раз войдя туда, захочется вернуться вновь. Этот дом может дать лишь удовольствия и наслаждение, но взамен заберёт твою личность без остатка. Туда приходят лишь по 2-ум причинам: либо ты очень богат, но одинок, либо ты потерял себя и тебе больше некуда и не к кому идти.
- Что ты там делала? – спросила Тария. Всего раз, но этого было достаточно, чтобы больше никогда об этом не упоминать. Алкария посмотрела на неё прозрачным взглядом, будто человек, который ждет смерть уже несколько десятков лет, а она является ему не в том образе, о котором он думал и мечтал. – Я работала там. Но как только смогла уйти – ушла и больше никогда не вернусь в то проклятое место. И ты, дай мне клятву, что никогда не взойдёшь на порог этого заведения.
Клятва нарушена. Что могут значить просто слова? Теперь это лишь прошлое. Она всё же узнала, что там было. Самый старый публичный дом во всем мегаполисе, а точнее на его окраине и самый экзотический. Говорят, будто всё люди, что в нём обитают, не такие, как обычные люди. Но как ты узнаешь, что, правда, а что вымысел, пока сам не проверишь всё на себе. Девушка взошла на порог, в последний раз вдохнула, помолилась и нажала на звонок. Ровно через 10 секунд дверь отворилась и Тария увидела невысокого мужчину с усами и в обычных стеклянных очках. К нему медленно приближалась старость, но он даже не пытался это скрыть. Тария подумала о том, что если бы этот мужчина сбрил усы и перестал носить очки, то выглядел лет на 10 моложе. Он пригласил Тарию войти, и теперь только в помещении она смогла снять очки и респиратор.
- Чего желаете? – спросил он немного механическим голосом. Тария немного этому удивилась.
- Я могу увидеть хозяйку? Это по поводу Алкарии. – Тария подумала, что публичным домом могла заведовать женщина, ведь мужчина – хозяин, это теперь редко где можно встретить, тем более в таком заведении.
- Секунду, – он закрыл глаза и спустя буквально пару секунд снова посмотрел на девушку, будто ничего не произошло. – Идемте со мной, я вас провожу.
Тара немного заволновалась, ведь она даже не знала, сможет ли выйти обратно на улицу и как зовут хозяйку. Пока «дворецкий» провожал девушку в кабинет, который находился, по-видимому, очень глубоко в доме, она успела рассмотреть стены и оценить обстановку. Тария не нашла бы выхода, если бы попыталась сбежать, но изнутри дом показался ей очень мил. Тот, кто делал для него дизайн, видимо был классифицированным специалистом. Весь дом был выполнен в старом стиле барокко и классицизма, как в эпоху рыцарей и королей. Наконец, после долгого хождения по коридорам, они всё же остановились у одной двери и «дворецкий» без всякого приглашения её отворил.
Стиль, в котором был сделан кабинет, сразу не понравился Тарии. Стены были кроваво-красными, немного с глянцевым отливом, потолок был зеркальный, а на полу лежал черный ковер. В кабинете, как и во всем доме, практически не было света. Лишь свечи на стенах освещали помещение. На кожаном черном диване сидела девушка с бокалом в руке. Она была в красном латексном костюме и огромных черных сапогах, красные длинные волосы были собраны в конский хвост. Девушка мало была похожа на девушку, так как массивные плечи и резкие черты лица выдавали в ней парня. Но она не могла точно этого предположить, ведь Алкария тоже была немного мужеподобна, но всё же была девушкой. Тария заметила ещё один недостаток: в другой руке «девушки» была длинная цепь, а рядом с ней на коленях сидело такое же существо, что и сама хозяйка, только лицо этого «человека» было в черной маске, но зелёные волосы всё же были распущены.
- Спасибо, Ральф, – произнесла хозяйка. Её голос был слишком груб, чтобы быть женским. – Дальше я сама справлюсь.
Она выпустила из рук цепь, и существо без труда смогло подняться на ноги и выйти из кабинета в сопровождении «дворецкого» Ральфа. Хозяйка поднялась, проследовала к своему столу и села за него. Бокал с какой-то черной жидкостью она поставила на стол.
- Не бойся, детка. Присаживайся и расскажи, зачем тебе нужна моя помощь. – Произнесла хозяйка с улыбкой на лице. Тария думала лишь о том, искренна ли эта улыбка, может ли она доверять «девушке», имя которой для неё пока осталось загадкой. Но Тария всё же прошла к хозяйке и села, напротив на стул.
- Меня зовут Мирандэйль Брайт. А как тебя зовут, юное создание? – Протянула хозяйка руку девушке. Та немного отпрянула, но почувствовав дружелюбный настрой собеседника, сняла печатку и протянула голую руку в знак ответа.
- Я Тария. – Тихо произнесла девушка. Вдруг неожиданно для Тарии хозяйка потянула на себя руку девушки и поцеловала в запястье. Тария выдернула свою руку и немного отстранилась от хозяйки, натянув перчатку.
- Человек. Чистая, даже не биомашина. Удивительно, что ещё остались такие натуральные девушки. Ты не бойся, мне нужно было это проверить, а если бы я тебя всего лишь спросила, то ты могла мне соврать. Но почему на тебе запах машины? – проговорила хозяйка, немного недоумевая о том, что происходит.
- Я недавно была в камере у Алкарии, на мне остался её запах. – Ответила девушка.
- Неужели Алкарию только сейчас посадили? Удивительно, что она не попыталась сбежать или…
- У неё не было выбора. – Решительно перебила Тария хозяйку. Она могла всего лишь раз ей нахамить, так как сама хозяйка уже нарушила нормы приличия. Никто не мог кого-то целовать в запястье, если не являлся родственником, хозяином или близким человеком другого существа. Таков закон и нарушение оплачивается равноценным нарушением.
- Детка, ты даже не знаешь, зачем ко мне пришла, что ты будешь делать, если я тебя отсюда никогда не выпущу? – более грозным тоном с улыбкой на лице произнесла хозяйка. От таких слов у Тарии холодок прошёлся по коже.
- Не знаю, вы моя последняя надежда. – Взмолилась девушка. На её глазах навернулись слёзы, и она сдерживала себя, чтобы не начать истерику.
- Она моя сестра и я должен знать, что с ней случилось, на сей раз, – произнесла хозяйка на выдохе. Тария была крайне удивлена такой информацией, что даже перестала плакать.
- Так вы не девушка? – удивленно произнесла Тария.
- Спасибо за комплимент, но, к сожалению, нет, как бы сильно этого не хотел.
- Вы брат Алкарии?
- Да. Так всё же расскажешь, что там случилось с моей сестричкой? – даже немного рассмеялась хозяйка. В её глазах читалось холодное спокойствие. Тарии показалось, что хозяйка - биомашина, но она точно знала, что хозяйка – химера. По запаху только химеры могут определить настоящего живого человека, киборгам достаточно отсканировать тепловое излучение объекта.
- Алкарию посадили в тюрьму из-за киборгничества. В ней оказалось более 70% металла, – ответила девушка полная отчаянья.
- Теперь так это называется. Хм, в моё время таких, как она не усаживали в тюрьму, их просто расстреливали прямо на улицах. Кого не могли расстрелять – взрывали, но правительство старалось держать всё в секрете от живых людей, иначе в народе поднялась суматоха и уже никакими силами киборгов не смогли бы вывести. Это их ошибка и теперь они не могут её разрешить. Как ты могла заметить я – химера и не понаслышке знаю об уничтожениях нам подобных.
- Вы химера с рождения? – спросила Тария хозяйку.
- Нет, тогда такого проекта и в помине не было. Сколько тебе лет?
- 20. – коротко ответила Тария.
- Я старше тебя на 70 лет. – хозяйка залила в себя черную жидкость из бокала.
- Но ведь вы выглядите на 25 лет.
- Спасибо за комплимент, - улыбнулась хозяйка девушке, достала из-под стола бутылку виски, ещё один бокал и разлила алкоголь по бокалам. – Выпей вместе со мной. Наверное, ты не знаешь, но когда в живого человека вводят ген животного, то есть производят химер не чистокровных, то процесс старения намного замедляется, чистокровные, же могут оставаться вечно такими, как их сделали, пока они не умрут. С киборгами тоже самое, но чистокровных киборгов пока не научились производить. Это даже называют по-другому – роботы.
- Так значит Алкария больше не состариться? – девушка даже не обратила внимания на выпивку.
- Даже от потери крови не умрёт. Вся беда в том, что любое излучение может быть для киборга последним. Его микросхемы могут все оплавиться. – Она немного задумалась и вновь продолжила беседу. - Ладно, давай к делу, что-то мы отошли от темы. Я не знаю смогу ли тебе помочь…
- Прошу, у меня нет другого выхода.
- Но если я тебе помогу, то и ты должна будешь мне помочь.
- Вы за кого меня принимаете? Я не буду одной из ваших... - Тария даже не знала, как можно назвать то, что до этого сидело в одной комнате с хозяйкой.
- Нет, нет, - успокоила Мирандэйль и хохотнула. – Мои девочки исключительно те, кто ранее были особями иного пола. Эдакая экзотика и изюминка моего дома. Я лишь хотела предложить тебе стать моим поваром. Хоть это и прозвучит довольно-таки смешно, но у нас уже 4 дня нет кому готовить. Но это не так похоже на кухарку ведь в твои обязанности будет входить лишь приготовление еды для девочек и меня. Большего с тебя не возьму. За это я вытащу Алкарию из тюрьмы. По рукам?
- Как долго мне нужно будет у вас проработать? – поинтересовалась Тария.
- Полгода. Немного большой срок, но за это время мне надеюсь, удастся найти тебе замену.
- Ладно, я согласна, другого выхода у меня нет. – Согласилась девушка. Она понимала, что больше не к кому ей было обратиться со своей проблемой, а самой вытащить Алкарию из тюрьмы было равно тому, если бы небо вновь было чистое и солнце прогревало своими лучами землю.
- Распишись вот здесь и можешь приступать к своим обязанностям прямо сейчас. – Хозяйка достала из-под стола заготовленный договор и протянула его Тарии. – Можешь не беспокоится и не переживать, комнату тебе выделим, вещей у нас предостаточно, в любое время ты можешь отправиться туда, куда захочешь, главное: предупредить перед этим меня или Ральфа.
- Вы точно её достанете из тюрьмы? – решила на всякий случай спросить Тария.
- Конечно же. Сегодня вечером мне нужно будет позвонить нескольким людям и уже в ближайшие сутки твоя Алкария будет сидеть с тобой рядом цела и невредима.
- Хорошо, я верю вам. – Ответила Тария и подписала контракт.
- Вот и славно, – произнесла Мирандейль, и в кабинет зашел Ральф. – Ральф, проводи девушку в её комнату, покажи её гардероб, дай список дел на сегодняшний вечер и познакомь с персоналом. Пусть они подружатся.
Тария встала со стула и направилась к двери. В её голове зародился ещё один вопрос, и она уже повернулась задать его хозяйке, но тут же передумала и посчитала нужным спросить об этом позже, так как время их знакомства сводилось пока что к минимуму. Ральф снова повел девушку по всевозможным коридорам, и они поднялись на второй этаж через холл. В доме стояла абсолютная тишина. Как будто в доме и не было никого, но она знала, что кроме неё в доме обитает ещё как минимум 15 человек.
Давление в камере начало медленно подниматься и Алкария уже начала трезво понимать то, что должно произойти дальше. Пойти против охраны… Сложно будет, но выход есть. Эта идея выплыла, будто сама по себе. Ещё секунду назад девушка ни о чем подобном и не размышляла, а теперь… Камера может блокировать движения, но если сделать это быстро и «на воле», то должно всё гладко пройти. Также резко может включиться основной блок торможения, что может весьма затруднить основное движение мышц и работу мозга. Нужно все делать быстро и четко. Алкария не надеялась на Тарию, так как та ничего не могла поделать против военного и политического указа. Ещё секунда, основной генератор камеры отключится лишь на секунду для немедленного открытия двери, и включиться снова, автоматически переключая режим наблюдения и устранения «нежелательных движений», некое электронное включение датчика – «заглушителя».
Отключение. Секунда. Дверь поднялась и Алкария направила механическую руку на того, кто стоял перед ней. Пришлось бросить корпус тела вперед и навалиться на противника, чтобы выйти из камеры. В эту же секунду она решила, обхватив рукой противника, засунуть его в камеру. Она кинула его, развернувшись корпусом тела на 90 градусов. Дверь опустилась, и человек уже был закрыт в крио-камере. Она работала по принципу морозильной камеры, а человек от такого переохлаждения долго продержаться не в силах. На Алкарию начал надвигаться второй охранник. Хотя точный пол этих киборгов угадать было невозможно. Оружия у надзирательниц с собой не имелось, но они хорошо владели рукопашным боем. Кулак в челюсть и коленом в живот – Алкарии было ничуть не больно, так как мускулы были сделаны из псевдо-волокон. Нервов в тех местах уже не было. Зато это увеличивало шансы на победу в рукопашном бою. Считывая информацию по противнику, Алкария выяснила, что у той было всего 60% содержания электроники и металла в её организме. Это было слишком мало против того, что содержалось в сокамернице – 93%. Всё оружие у Алкарии конфисковали, но никто так и не узнал, что в самой девушке заложено оружие. За с трудом выдержанную секунду между атаками Алкария выдернула маленький металлический кол из запястья и воткнула его в противника туда, где находился чип, отвечающий за правильное выполнение поставленных заданий – в весок. Осталось лишь проткнуть им голову насквозь и киборг будет мертв. Всё верно. Противник обмяк у Алкарии в руках, и она тихо опустила его на пол. Нужно было аккуратно вытащить кол и засунуть его обратно в кисть, иначе может кто-нибудь догадаться о неожиданной разборке двух почти равных противников. Почти… Это слово изменило весь ход маленькой незамысловатой игры. Изменило в пользу Алкарии. Она смогла выйти без чьей либо помощи. Но для этого было нужно время. Драгоценные секунды. И она их смогла вырвать.
По коридорам были установлены камеры слежения, двери открывались лишь по пластиковым картам надзирателей. Никто не мог просто ходить по коридорам. Алкария это знала и теперь думала вытащить ещё кого-нибудь из камеры, чтобы у неё была помощь и… Ей нужны были такие, как она. Она не одна попала сюда по случайности, но может по той же случайности вырваться из клетки. Тонкая игла из предплечья извлекалась немного сложнее, чем кол. Проводя по всем генераторам замков, она выпускала себе подобных. Она знала, что они поступят так же, как она. Выйдут, не медля ни секунды. Нужно лишь было подождать, пока давление в камере поднимется до безопасного уровня. Через минуты охрана будет уже здесь, в этом коридоре, но против этой охраны встанут 30 нелегалов киборгов, и тогда они смогут выйти из здания, несмотря, ни на что. И охрана в этом им главным образом поможет. Киборги поочередно выходили из камер и начинали разминать затекшие суставы. В теле каждого было около 80% металла, сплавов и электроники, что улучшало их положение. Охранники не могли обладать таким огромным количеством металла, иначе те были бы уже нелегальными киборгами.
7 секунд и дверь, выводящая из камерного зала, будет открыта, в коридор «залетит» охрана в составе 40 человек и начнется драка. Каждый киборг наделен чем-то особым в виду потайного оружия на случай конфискации основных боеприпасов.
5, 4, 3, 2, 1. Дверь резко поднялись вверх и в коридор, как и ожидалось, ворвались охранники. На их руках были электронные блокираторы, от которых можно было получить хороший электрозаряд в основной чип, и была вероятность его перегрева, что означало быструю кончину киборга, который к нему прикоснётся. Каждому нелегалу пришлось выкручиваться, как получалось, но основное давление пришлось на выход из коридора. Охранники выключались один за другим, когда нелегалы пытались шарахнуть тех высоковольтным разрядом, но те умело обставляли своих противников. Основная часть киборгов иглами пробивала виски, глаза и ключицу охране. Те лишь в свою очередь падали и растворялись под ногами выживших киборгов и охраны. На девушку бежал охранник, намереваясь ударить её своим «электронным кастетом» в область сердца для полного проникновения разряда, но девушка сложила свою иглу вдвое, и чуть нагнувшись уже при нападении, воткнула её в ногу охраннику. Эта конечность уже не будет работать никогда. Теперь можно воткнуть её в одну руку с «кастетом», а вторую пока оставить. Нужно было лишь ослабить силы противника, но более всего сейчас Алкарию волновали не конечности противника, а его основной чип, который можно было выключить одним движением руки. Точнее можно было сказать иглы, так как только это небольшое оружие могло вывести из строя целый механизм. Ещё двое. Так… Нужно было быстрее продвигаться к выходу. Двери открывались ненадолго. Ещё минута и они закроются, а с ними и те, кто больше не выживут никогда. Не отвлекаюсь на нападавших, Алкария выдергивала из толпы киборгов и протаскивала их за собой к дверям. Охранников же заталкивала в коридор или просто отключала. Некоторые из оставшихся в коридоре киборгов также вытаскивали собратьев и убегали сами. 10 секунд. Нужно потерпеть. Пару киборгов не смогли выжить и остались в толпе охранников в коридоре. Живые же ещё остались внутри и нужно вытащить хотя бы их.
- 4 секунды! Выходим! – крикнула Алкария оставшимся и вытащила за шкирку из мини-коридора, пару киборгов. Дверь закрылась. Девушка чуть прислушалась сквозь дыхание других киборгов, как она. Она указала на дверь слева от них и сказала:
– Через вот эти двери можно выйти, а вон те, - они были по правую сторону от девушки, - ведут через главный вход в здание. Нам туда соваться опасно, там имеются инфракрасные световые лазеры, которые могут разжечь любой сплав, нам там не пройти.
- А что там? – спросила одна из девушек-киборгов Алкарию, указывая на дверь слева от них. Этот киборг был не очень похож на особь женского пола, так как это больше напоминало груду мышц. Несмотря на свои способности и навыки, Алкария всё же испытала чувство страха перед киборгом. Другие тоже уставились на девушку в ожидании ответа.
- Там центральный гараж, можно угнать байки и выбить ворота. Они не охраняются, но дверь в гараж оснащена датчиком синхронизации. Нужно использовать глаз и голос сотрудника, чтобы проникнуть в помещение.
Киборги сразу же начали переговариваться и недоуменно смотреть друг на друга. Они были в отчаянье, а девушка стояла не шевелясь, размышляя о том, где бы достать нужное для проникновения.
- Я вижу, в тебе стоит датчик определения звуков. Какова твоя дальность? – задала вопрос Алкарии «груда металла»
- Радиус - 3 км.
- Определение звуков?
- С точностью до шороха, дыхания и частоты сердцебиения на душу.
- Кто тебя делал?
- Может, задашь этот вопрос немного позже? Нам нужно думать о том, как выбраться отсюда.
- Я знаю способ, но мне нужно, чтобы сейчас ты ответила на 2 вопроса: кто тебя делал? – толпа сравнительно приутихла, как только девушка сказала, что знает способ вызволения на свободу.
- Меня делали в Центре вживления био-имплантантов нуждающимся. Это происходило под наблюдением делегации государства, потом же врач работал над моим проектом индивидуально. Но что тебе это даст?
- Слышишь ли ты движения каких-нибудь живых объектов в зоне до главного гаража? – девушка улыбнулась, но лишь слегка. Она что-то знала. То, чего не знала Алкария, но видимо, она могла поделиться этой информацией, ведь не одна она к ней причастна.
- Есть пара охранников, которые через полминуты будут проходить прямиком напротив двери в гараж. Сейчас они обсуждают, куда направятся вечером. Это 2 девушки и они спят друг с другом. – Дословно пересказала другим киборгам Алкария.
- Тогда идём. – Проговорило «шкафо-образное» существо и направилось к двери, ведущей в гараж. Алкария шла прямиком позади девушки и следила за девушкой. Та срывала руками двери с петель и направлялась по указанному курсу. Остальные шли строем за Алкарией и был слышен лишь тихий топот тяжелых ног по металлическому полу. Сейчас вот-вот на дороге появятся те двое, и девушка уже приготовилась к нападению. Она остановилась перед перекрестком коридоров и охранницы прервали свой разговор, заметив заключенную. Но они не успели ничего сделать, как железная девушка со всей силы ударила одну в голову кулаком, что голова слетела с плеч, а второй пальцами зажала горло и приподняла. Та была слишком напугана, чтобы кричать, хотя издать звук она не могла. Связки были зажаты пальцами киборга.
- Откроешь гараж – уйдешь живая. – Сказала девушка охраннице и та попыталась кивнуть головой в знак согласия. Пальцы немного смягчили зажим на шее девушки, но не отпустили. Остальные киборги вопросительно переглянулись. Неужели эта, действительно отпустит охрану? Но как только дверь отворилась, голова девушки была свернута и она обмякла в руках машины.
- А теперь вперед. – Проговорила убийца, и киборги залетели в гараж, оставляя девушку держать двери. Алкария зашла перед машиной и дверь закрылась.
- Здесь никого кроме нас нет… - начала Алкария, но её перебила другая девушка. Тоже киборг, но она была маленькая и хрупкая.
- Камеры включены в режим ожидания. Точнее на них зафиксирована картинка, действующая здесь несколько секунд назад, до нашего прихода.
- Это ты сделала? – спросила Алкария.
- Да. Я – профессиональный киборг-хакер, работала в главе администрации города секретарем, но с переменой правления была уволена и переделана в киборга.
- Так, времени в обрез, - произнес один из киборгов, - нужно ехать, иначе попадёмся.
- Правильно. – Согласились остальные и девушки расселись по байкам.
Алкария настроила глаз на разрывной лазер и прожгла дырку в воротах гаража и настроилась на общую волну радиопередачи по встроенной рации.
- Едем прямо до первого перекрестка, потом направо и в город.
- Так точно. – Ответили все хором под рев моторов и двинули по газам. Байки в раз, как один сорвались с места и устремились на волю. Может быть, охрана и увидела всё происходящее на камере, только если бы они пошли за ними в погоню, то точно не догнали.
Прошли уже сутки, как Мирандэйль обещала привезти Алкарию, только от неё пока не поступало никаких звонков или сообщений. Тария уже не путалась в коридорах, привыкла готовить для девушек заведения, и для неё теперь это стало не самым пренеприятным занятием. Зато девушка узнала от Ральфа, что пищу привозят через день, поэтому еды всегда предостаточно. Ещё, что кормить персонал нужно было по строго отведённому рациону, но персонал не жаловался. Тария всё равно старалась готовить весьма вкусную пищу, даже если это могло выглядеть отвратительно. Также девушку всё время зовут остальные во время обеда поболтать или просто погулять в холле. Чем зарабатывает для заведения Мирандэйль, Тария не могла спросить, но она догадывалась. Её немного смущал тот факт, что персоналу приходилось ублажать клиентов сексом. Но её не покидала мысль о том, что это не единственный путь к прибыли. Был ещё один. Но какой – ей было неизвестно.
Всё же вечером после общего отбоя, Тария набралась смелости и решила пойти к хозяйке. Та уже спокойно готовилась ко сну в своей личной комнате. Она расчёсывала спутавшиеся от лака волосы, как услышала стук в дверь.
- Мисс, можно зайти? – спросила Тария хозяйку и та улыбнувшись, направилась к двери.
- Да, милая, заходи. – Проговорила хозяйка и впустила девушку к себе. В комнате было тепло и пахло ароматизированными свечами. Тария стояла в полумраке, рассматривая постель. Это была двуспальная кровать с металлическими резными краями в форме роз.
- Какая… красивая… - не сдержалась девушка и хозяйка хохотнула.
- Подарок сестры.
- Насчет сестры. Вы вытащили её?
- Для начала присядь, пожалуйста, - начала Мирандэйль, и присев на колени перед Тарией, продолжила,- в тюрьме не оказалось ни одного киборга, что были в отсеке с Алкарией. Есть лишь мертвые киборги и охрана. Свидетелей нет, среди трупов нет и твоей девушки. В ней встроен датчик отслеживания объекта?
- Не знаю, в установленных в неё механизмах я не разбираюсь.
- Ясно, завтра утром я попробую отследить её волновым радаром. Она должна была уже попытаться найти тебя, если же она приехала домой...
- Я поеду домой прямо сейчас, если же она меня ищет..
- Одна ты не поедешь. Если правительство узнает об участниках побега, то разыщет всех до единого. Она должна сама тебя выследить и найти. Но ты из дома моего теперь одна не выйдешь. За тобой будут закреплены Дэйли и Минди. Они тебя защитят.
- Они же просто ваши сотрудники!
- Конечно, а ещё они – киборги и второе наше занятие, защищать таких же, как мы, помогать тем, кому пришлось, также плохо, как и нам. С нами-то всё понятно. Мне больше интересно, какие у вас с Алкарией отношения? Я заметил, ты не любишь, когда к тебе прикасаются. Как же вы тогда…
- Это… - вопрос заставил Тарию смутиться. – Мы очень хорошие подруги. Не более.
- Понятно. – Хозяйка больше не стала ничего спрашивать у девушки, лучше и правильнее всего было спросить у самой Алкарии. Та не соврет и не смутиться. Тария врала безоговорочно, потому что сердце участило свой ритм, а дыхание сбилось. Хозяйка улыбнулась и посмотрела на девушку. На ней был легкий пеньюар, кончики светлых волос касались плеч, на ногах были мягкие тапочки, а на руках – шелковые перчатки.
- Ты никогда их не снимаешь? – спросила Мирандэйль, указывая Тарии на руки.
- Нет, если же только переодеть на новые или чтобы помыться. А так всё время в них.
- Почему?
- Вы и сами уже знаете – не люблю, когда ко мне прикасаются.
- А Алкария?
- Спокойной ночи. – Сорвалась девушка, но химера её опередила и встала прямо перед дверью, раскинув руки в объятья. И девушка в них попала. Жаркие, словно огонь и твердые, как сталь. Она стиснула в объятьях Тарию и кинула на кровать.
- Ты любишь её и спишь с ней. А известно ли тебе, что она раньше была парнем. В войне участвовала. Убила сотни таких, как ты. Стала боевой машиной. Оружием для государства. Она об этом тебе рассказывала? – твердо, но уверенно, хозяйка приближалась всё ближе и ближе к Тарии. У той наворачивались слёзы на глаза, но она их сдержала, услышав то, что говорила женщина. – А ты не знала? Она не сказала тебе об этом? А где именно она убивала людей, она тебе не сказала? Там где жила ты. Повезло тебе, потому что там не было тебя, но если бы ты попала ей на глаза, она и тебя бы прикончила. Такова программа. С ней не поспоришь.
- Так значит, она давно киборг?
- Да, как только поменяла пол, ей установили самое опасное оружие, которое может унести за собой сотни тысяч жителей. Если же её взорвать или включить код активации бомбы, половина земного шара взлетит на воздух и ударит взрывной волной по соседним планетам. Конечно же, от Алкарии не останется и следа. Даже её титановый корпус не выдержит такого натиска и её разорвёт на кусочки. А точнее, всё то, что попадет в радиус взрывной волны, канет в лету и превратиться в пыль.
Тария больше не хотела слушать хозяйку и побежала к двери, но химера вновь опередила девушку и держала её за плечи.
- А знаешь, что самое страшное – мы с ней убивали твоих родителей, но её доброта не дала тебе умереть. Она забрала тебя и отправила в тот приют, где тебя вырастили. Она ждала, пока ты станешь взрослой, она ухаживала и следила за тобой. Потом, чтобы забыть всю информацию о себе, она стерла её из твоей памяти и поставила нужную замену. И вот теперь, вы лучшие подруги и по совместительству любовницы. Мило, правда? – договорила хозяйка и отпустила девушку. Та побежала к себе в комнату и, заперев дверь на ключ, легла в кровать, накрывшись одеялом до головы. Не прошло и пары минут, как в комнате раздался щелчок.
- Теперь ты вправе меня ненавидеть, - раздался мягкий и нежный голос Алкарии, и Тара вынырнула из постели, включив прикроватную лампу. Алкария сидела одной ногой на подоконнике и защелкивала механизм в руке. Она посмотрела серыми глазами на Тарию и ждала реакцию той. – Я могу уйти, если ты больше не желаешь меня видеть.
- Нет! – остановила её девушка, когда та слезла с подоконника и направилась в окно. Но Тария скинула с себя всю одежду и подбежала к киборгу. – Нет! Я люблю тебя. Если ты уйдешь, я возненавижу этот мир, но не тебя. Ты – моя жизнь. Ты позволила мне жить, ты можешь делать со мной всё, что захочешь.
- Что с тобой? – удивилась Алкария и провела механическим пальцем по коже Тарии. Кожа девушки покрылась гуськом и Алкария обняла Тарию. Прохладный металл обдавал морозом девушку, но горячее сердце машины работало на всю скорость, и металл быстро стал горячим. Теперь прохлада исходила лишь от окна. Точнее, от того, что оно было открыто. Алкария подняла на руки Тарию и уложила в постель. Та жадно впивалась в машину поцелуем, но Алкария пыталась чуть успокоить девушку. Накрыть девушку одеялом не получилось, и Тария второпях снимала с киборга одежду. На её лбу выступила испарина от перевозбуждения, но она явно не хотела этого замечать и старалась побыстрее оставить Алкарию без одежды. Только после того, как девушке всё же удалось стянуть с киборга штаны, она немного удивилась.
- Я же говорила, что не надо этого делать! – произнесла машина, но Тария лишь посмотрела в её глаза. Та натягивала штаны на бёдра и решила вылезти из кровати.
- Почему так много шрамов? - спросила Тария киборга, когда та закрыла окно и присела на подоконник. - Почти каждый сантиметр твоей кожи шрамированный.
- Во мне 93% содержания сплавов и электроники. Мои кости титановые, а внутренние органы - механические имплантаты. Я даже не знаю, есть ли во мне ещё что-то живое? - ответила девушка смотря на свои руки.
- Есть. Твоё сердце.
- Нет, моё сердце состоит из биоволокон, - хохотнула Алкария и снова посмотрела на подругу. - Даже этот орган у меня уже мертв. Я убила этими руками многих людей. Живых, таких же теплых, как ты. - Она сорвалась с места и приблизилась к Тарии вплотную сев напротив неё на кровать. - Ты теплая...
Алкария слегка попыталась дотронуться до щеки Тарии, но лишь отдернула руку и опустила глаза.
- Я не могу. Ты слишком хрупкая. Я боюсь причинить тебе боль. Я хочу плакать. Не могу...
Тария всё поняла и без объяснений. Она аккуратно положила свои руки на плечи подруге и медленно стала приближать её к себе, уткнув ту лицом к себе в грудь.
- Если же ты захочешь, я могу быть твоими слезами. Могу плакать за тебя. - Прошептала Алкария.
- Не нужно, я не хочу расстраивать тебя из-за себя.
- Я так за тебя переживала. Как ты смогла выбраться? Там же целый гарнизон военных машин!
- Мы смогли выбраться лишь потому, что смогли довериться времени. Его было мало, но мы всё же смогли. - Улыбнулась Алкария своей подруге, когда та пришла в ещё более недоумение.
- Мы?
- Да, я ведь не одна выбралась из зала задержание, со мной ещё киборги.
- И где они все?
- Под окнами, ждут меня.
Тария сорвалась с места и подбежала к окну. Алкария не врала, под окном действительно стояло много киборгов рядом с байками. Более всего ей не понравился тот, что был больше всех.
- Так значит, ты не останешься? – с горечью спросила Тара подругу.
- А ты этого так хочешь? – улыбнулся киборг и засмеялся.
- Я очень хочу, чтобы ты была рядом со мной. – Тара была немного смущена.
- Мне нужно решить некоторые проблемы и обговорить несколько вопросов с моим братом. Думаю, на несколько суток мы останемся в этом доме.
- Я этому так рада. – улыбнулась Тария и подошла к любимой.
- Я тоже рада, – Алкария встала с кровати, - я оставлю тебя ненадолго, мне нужно поговорить с моим братом, ведь мои подруги не могут остаться ночевать прямо на улице…
- Конечно же, я тебя подожду.
Алкария вышла из комнаты и направилась в спальню Мирандейль.
- Дэл, я могу войти? – спросил киборг, постучавшись в дверь хозяйке дома.
- Давай, заходи, сучка. – Крикнула хозяйка и Алкария улыбнулась. Весьма любезное приглашение, но она всё же зашла. Брайт сидела за журнальным столиком на кресле и перебирала какие-то бумаги. На её лице сияла улыбка.
- Привет, стерва. – сказал киборг химере с такой же улыбкой на лице.
- Ну здравствуй. Не ожидала, что ты вернёшься сюда.
- Я тоже не ожидала, что снова увижу твою намакияженную рожу. – Алкария присела в кресло напротив хозяйки. – Как ты нашла мою девочку?
- Как? Она сама ко мне пришла! Попросила тебя вытащить из тюряги.
- Значит двери – это твоих рук дело?
- Да, Минди хорошо умеет убеждать центральную систему охраны.
- Минди? Минди Саммерс? Он жив?!
- Конечно, детка! Цел и невредим. Я старался его излечить, поэтому он сейчас жив.
- Он здесь?
- Да, он теперь работает и живет в моём заведении. Его ты навестишь завтра, мне кажется, он будет рад, что ты тоже жива. Я чувствую, ты хочешь меня о чем-то попросить?
- От тебя сложно что-то скрыть. Из тюрьмы со мной сбежали ещё 28 киборгов, нам нужно пересидеть где-то некоторое время. Ты не против, если мы будем в нижнем уровне?
- Нет, не против, ведь нижний уровень по праву принадлежит тебе. Ты разве забыла, что это твоя территория? Никто туда не заходит. Даже я.
- Спасибо, что ты не оставила надежду на то, что я вернусь.
- Я знал, что ты вернешься, но эта девочка… Ты ловко поменяла тему, но я всё же узнаю про неё. Она мне врёт, а ты скажешь правду.
- С чего ты решил, что я скажу тебе правду, Дэл?
- Потому что тебе нечего от меня скрывать, Кир. Да и незачем.
- Какой же ты ублюдок, чёрт тебя дери,– киборг быстро стал злиться и стиснул зубы в ухмылке, - ты ей всё уже рассказал?
- Ей нужно знать правду!
- Правду? Какую же именно правду она знает? Ты говорил ей про её родителей?
- Я лишь сказал ей, что это именно мы убили её родителей.
- Тварь! – киборг с ошеломляющей силой рванулся к химере и зажав между пальцами её шею подтолкнул к стене. – Зачем? Для чего ей это знать?
- Может тогда сам всё ей расскажешь? – химере было ничуть не больно, лишь говорить было немного трудно.
- Ей рано это знать!
- А что ей не рано знать? Что её отец пытался её изнасиловать? Что её мать её избивает? Что они над ней издевались? Да! Ты молодец, герой, пришёл к ней и спас её. Это единственный был твой вариант? Почему ты сразу её не убил?
- Я не мог! Понимаешь? Не мог! – вокруг Кира и Дэла незаметно собрались киборги дома вперемешку с киборгами заключенными. Они все друг на друга уставили пушки. Две стороны. – Её глаза… Когда я в них смотрел, я увидел, что ей ничуть не страшно, она не боялась меня, понимаешь? Даже когда я в упор наставил в неё пушку, она улыбнулась мне и сказала, что я очень красивый.
- Убери руку, Кир! – сказала Минди, уставив на разъяренного киборга пушку. Тот отпрянул от химеры, как от зараженного.
- Ты до сих пор защищаешь свою хозяйку? – уставился киборг на Минди. – Я тоже рад тебя видеть, но ты боишься стрелять в меня.
- Я не хочу в тебя стрелять, но я могу это сделать, – ответила Минди. Это была невысокая брюнетка с длинными волосами и зелёными глазами. Она была весьма стройная, но мужчину в ней выдавали её массивные плечи и бицепсы. Лицо у неё было идеальной формы, чересчур женственное и утончённое. – И я тоже рада тебя видеть.
- Если ты подумаешь о том, чтобы нажать на курок, твоя голова слетит с твоих плеч быстрее, чем ты исполнишь задуманное, Минди. – прошептала Тария за спиной у Минди. Она стояла рядом с той нереально накаченной девушкой киборгом, что спаслась вместе с Алкарией.
- Всем опустить оружие! – повелевающим голосом сказала хозяйка.
- Вы тоже можете опустить оружие. – добавила Алкария. Все киборги повиновались.
- Значит это всё правда? – спросила Тара у подруги.
- Да, это самая настоящая правда.
- В архиве твоей памяти есть запись обо всем, что происходило тогда, ты можешь мне всё это передать.
- Я не могу это сделать. – Кир посмотрела на Тару, но та ей резко возразила.
- Нет! Ты сделаешь это! И мне наплевать, что там правильно, а что нет! Ты меня поняла? – Тария была в ярости. Она кричала и плакала.
- Хорошо, я сделаю это, когда ты пожелаешь!
- Девочки, идите в свои комнаты, отбой уже давно был, вы ведь не хотите завтра огорчить наших клиентов?! – сказала хозяйка. И все киборги, пожелав ей приятного сна, удалились из комнаты. - Кир, отведи своих… девочек к себе, пожалуйста, мне нужно готовиться ко сну.
- Ок. – Алкария повела всех прочь из комнаты в подвал. Именно там находился лично её этаж, 7 комнат, 4 душевых и пара кабинетов: её личный уровень. Девушки расположили по 4 в каждую комнату, а Тара с Киром пошли в один из кабинетов. Алкария села за стол и достала из ящика стола ноутбук, подключила провод от компьютера себе в голову и стала сливать файлы, чтобы показать всё то, что просила Тара.
Смогут ли два человека выжить в большом мегаполисе? Насколько сильнее чувство страха от потери близкого человека, чем чувство любви? Если этот мир превратиться в пыль, останется ли кто-нибудь в живых?
После третьей мировой войны, мир погрузился в пыль и вечный кошмар. Воевали все страны и все народы. Предполагалось стереть мир с лица земли навсегда. Ядерные и атомные взрывы пронеслись по миру с ошеломляющей скоростью, но никто из тех, кто начинал войну не задумался её последствиях. Многие люди стали инвалидами, мутантами и просто трупами. Прахом, что нёс за собой по земле живой смерть и боль. Мутации были видны сразу же на человеке: менялся цвет кожи, глаза становились прозрачными и отмирали стволовые клетки головного мозга. В итоге мутанты либо питались живым мясом, либо умирали от голода или пыли. Инвалидам, тем, кто потерял какие-то важные для жизни органы, ученые научились делать механические заменители органов. Потом государства стали вживлять таким людям в органы оружие. Самое страшное оружие, что придумало человечество, было одобрено только через несколько сотен лет, после начала войны. Под контролем делегации совета Королевы, в одном из лабораторий, высококвалифицированный хирург-биолог Штэфан Мюллер провел операцию по вживлению небольшого чипа в сердце, которое могло с дистанционного управления взорвать не только обладателя чипа, но и подорвать половину земного шара, взрывной волной задев соседние планеты. После одобрения государством проекта, хирург тайно от правительства поменял многие органы человека на механические, вживив в него оружие, что сделало его совершенной машиной. От человека на роботе остались нетронутыми лишь внешняя оболочка, половые органы и мозг.
В скором времени после начала войны, к власти стали приходить женщины и в итоге самая главная страна мира была под властью Королевы - некая девочка лет 17, которая после смерти своей матери убила своего отца за правительственную измену и управляла целой армией запрограммированных людей. Мужчин свели к жестким рамкам и законам. Как, например, к такой, что мужская сила не могла применяться в военно-политических делах и предпринимательстве. Точнее всего можно было сказать, что расу мужского населения свели к репродуктивным функциям и сферам силовой нагрузки.
Глава 1.
Сложа руки на груди накрест, девушка передвигалась в маленькой комнате из стороны в сторону. Одинокое помещение, выкрашенные в белую краску. Стены немного начинали давить на сознание, и её терпение уже началось заканчиваться. Ей пришлось достать из сумки сигареты и закурить, только так она начала успокаиваться. Время тянулось будто бы бесконечно. Наконец дверь комнаты открылась и девушка, вздрогнув от неожиданности, немного отошла и присела за стол. Надзирательница ввела заключенную и усадила за стол напротив первой девушки. Дым медленно поднимался клубами вверх, а молчание всё больше становилось неловким.
-Закуришь? – Спросила первая девушка заключенную.
-Только ради того, чтобы не обидеть тебя – да. – Первая протянула заключённой сигарету и дала ей прикурить. Тария не ожидала увидеть свою подругу в таком ужаснейшем состоянии: ярко-зеленая форма и ядовито-оранжевая горизонтальная полоса, проходящая через всё горло. Знак заключения в тюрьму за киборгничество. Пару недель назад они и не думали о том, что одна из них не являющаяся человеком, будет сидеть в тюрьме. Алкария тихо и спокойно курила не чувствуя ничего: ни боли и ни слабости, ни счастья и ни радости. Ей было всё абсолютно безразлично в этом мире. Лишь одно существо, которое она не могла бросить просто так на произвол судьбы, сейчас сидело точно напротив неё и курило тонкую сигарету. Что-то делать теперь бесполезно, придётся лишь смириться с положением дел…
- Вчера… был издан указ о… - попыталась произнести довольно четко Тария, но Алкария её немного перебила.
- Я знаю, что нас решили сжечь. Мы все уже знаем об этом. Нам сказали. – Алкария лишь взглянула на Тарию и чуть помедлив, произнесла: - Меня больше интересует для чего ты пришла сюда, где, такие как я, сидят и ждут своей смерти?
- Не нужно так говорить! Я найду лазейку в указе и вытащу тебя отсюда.
- Как глупо. – С легкой иронией сказала Алкария. – А главное бесполезно.
- Ты ведь помнишь, - Тария мешкала, и у неё не было голоса говорить, но она прочистила горло и продолжила, - когда тебе меняли органы и ставили механизмы. Я не хотела, чтобы так произошло, но у нас не было другого выбора. Ты бы просто умерла, а я бы этого не вынесла.
- Я помню тот день. Я лишь благодарна тебе за то, что ты хоть как-то дала мне ещё один шанс на то, чтобы исправить свои ошибки. Но видимо так нужно было и это моя судьба.
- Как же ты не понимаешь? Чтобы выжить мы должны бороться с этими преградами! А ты лишь спокойно упаковала вещи и уже готовишься к неминуемой кремации! Это неправильно! Не так всё должно было быть! – закричала на девушку Тария и чуть привстала, но потом сразу же села, увидев, что Алкарию пробило волной тока. Шумоподавление.
- Я до сих пор не разлюбила тебя и твой оптимизм. Ты всё ещё хочешь меня вытащить отсюда? Тогда, пожалуйста, я не буду тебе в этом мешать, – бесцветно произнесла Алкария с ироничной усмешкой на губах, как только пришла в себя из мучимого транса. Она всё ещё видела тот блеск и ярость в глазах своей любимой. Киборги разучились любить, они не понимают этого слова, как и не понимают слова «жалость», «сострадание», «страсть». Они лишь умеют выполнять приказы и полностью подчиняются своей программе. Другого не дано. Те чувства, что киборги испытывали к своим близким, можно было назвать лишь верностью или преданностью, больше ничего. Ни любви, ни счастья, ни радости. Эти слова полностью потеряли свой смысл.
Девушки резко замолчали и затушили в пепельницу на столе сигареты. Теперь же лишь смотрели друг другу в глаза. Алкария могла всё сказать и без слов. Наука дошла до того, что киборги могли лишь посмотреть на человека или себе подобного и прочесть его мысли или что-то передать без слов, показать картинку или заставить человека что-то почувствовать. Им обоим было плохо друг без друга, как бы сильно они не сдерживали свои эмоции. Они сидели по разным сторонам стола, как разделены день и ночь, вода и огонь, свет и тьма. Хотя они так и выглядели и были почти полной противоположностью друг друга: Тария – невысокая хрупкая блондинка со смуглой кожей и длинными волосами, Алкария – высокая широкоплечая короткостриженая брюнетка с кожей цвета молока. Такие разные, но в то же время так близки друг другу.
- Время посещения закончено, прощайтесь, – сказала надзирательница и только сейчас девушки пришли в движение. Тария встала, будто на ватных ногах, но Алкария кинулась к ней и придержала её немного за руку, чтобы та не упала. Она крепко прижала её к себе, будто боялась, что киборг раствориться в воздухе и глубоко вдохнула в свои легкие её запах. Он до сих пор ничуть не изменился: прохладная кожа, пахнущая мятой и немного машинным маслом. Тария слегка улыбнулась и чуть сильней прижала любимую к себе, прошептав:
- Я найду способ и вытащу тебя отсюда.
- Только не делай глупостей, – ответила ей Алкария.
Они отошли друг от друга, поклонились, как того требовали нормы приличия, и теперь они вновь были чужаками большого города. Алкарию повели в её камеру, а Тария собрав свои вещи и нацепив защитную маску на лицо, двинулась по коридору на выход.
Алкария и думать не могла о побеге или суициде. Такова программа, а она у всех киборгов едина. Но Тария была права, нужно было что-то делать пока не слишком поздно и есть надежда на спасение. Не только Алкария может спастись, а ещё огромное количество таких киборгов, как они, одинокие в огромном мегаполисе.
Правительство давно решило собрать всех киборгов воедино, но сделать это им мешали всевозможные указы и протесты простых граждан. У многих людей в городе были родственники и близкие, кого заставили стать живым механизмом. Большинство вживило себе механические имплантаты после войны, когда ученые всё же смогли делать запасные «детали» на человека. Но в итоге всё вышло не так, как хотелось. Инвалиды теперь были полноценно здоровы, но невольно привлечены в армию королевы, как государственные бойцы.
Тария шла до своего дома, не замечая ничего. Она лишь думала о том, как она могла вытащить Алкарию. Не единой мысли. Не одного ответа на один единственный вопрос: как поступить? Лишь пустота и неизвестность. Глаза начало разъедать едкими парами и Тария лишь сейчас вспомнила, что идёт без защитных очков. Пришлось бежать, чтобы поскорее добраться до дома.
Криокамера теперь была самым удобным местом обитания для Алкарии. Она почувствовала легкое расслабление и смогла подумать о побеге. Чип «анти-суицид» автоматически отключался при температуре -40 градусов по Цельсию. Если бы стены были сделаны из обычного железа, то наверняка Алкария с легкостью их разбила, но резкие перепады температур могут закаратить центральный чип, да и стены были сделаны из стали. Их обливали расплавленным алюминием для радио-волнового излучения. Это могло обеспечить тишину и покой надзирателям, а киборгам от таких излучений - отключать основные функции механизмов. Выбора не было, оставалось лишь стоять в камере и думать о чём угодно, пока твои мозги не расплавятся или организм не начнет отторгать механизмы. Перебрав в голове всевозможные варианты побега, Алкария поняла – ей не выбраться самостоятельно. Одна надежда на Тару. Но Алкария не хотела показывать свою слабость, и вообще могут ли киборги быть слабаками? Этот вопрос звучал более, как риторический.
Тария закрыла входную дверь и, сняв маску, облокотилась на стену. Алкария не хотела, чтобы её спасали. Но почему? Неужели эта чертова программа всё же взяла верх над разумом Алкарии? Она была так груба с ней, тверда и бесчувственна, холод и сталь – вот что было вместо эмоции. Серое бесчувствие… Нет! Тара не решила сдаваться! Где-то глубоко внутри в Алкарии ещё живет надежда. Она знает, что может положиться хоть на кого-то в огромном мегаполисе, где они существовали лишь друг для друга. Что-то должно быть. Хоть бы одна подсказка.
Тария наскоро поднялась и побежала в их общую комнату. На стенах висели картины. Их общие картины. Тария всегда рисовала тот мир, который существовал до войны, где люди были живы, где солнце поднималось высоко в небо и дарило тепло, где деревья были вечно зелеными. Сейчас же мир затянуло серой пеленой, он был покрыт железом и нескончаемыми асфальтовыми дорогами. Не единой травинки, ни одного луча солнца. Картины Алкарии были совсем иными, ежели её подруги. Всё эмоции и всё своё прошлое девушка вкладывала в искусство. Разрушенные дома на фоне серых гор, бездомные дети со счастливыми улыбками на лицах обнимающие дьявола, умирающий ангел в зимнем лесу, мертвый дом на фоне вечно цветущего сада…
Последнее более всего насторожило девушку. Она почувствовала, что-то вроде дежа-вю, ведь где-то когда-то давно видела этот дом и сад вокруг самого дома. Она чуть присмотрелась к картине и неожиданно увидела темную фигуру в окне старого дома. Рассмотреть так и не получилось, но Тария сразу же подумала, что разгадка, а самое главное выход из их ситуации кроется в обитателях этого дома. Осталось лишь найти этот дом.
Ровно через 2 часа, девушка уже стояла около того старого дома. Вокруг был великолепный сад, деревья которого не умирали никогда. Тария была крайне удивлена, тому, что видела в данную секунду. Растений не было уже нигде в их стране, ни единого цветочка, а тут… Странно было ещё и то, что эти живые деревья ещё могут расти в запыленной окружающей среде, ведь даже киборги не выходили на улице без специальных защитных очков и респираторов. А более непонятно, почему правительство не закатало деревья под асфальт, ведь когда-то давно был приказ, умертвить всё то, что являлось «живой природой» или хотя бы от неё осталось. Дом не был развален, просто казалось, будто в нём обитает сама смерть.
- Я ненавижу этот дом всеми фибрами своей души, - как-то рассказывала Алкария Тарии, отвечая на её вопрос, - раз войдя туда, захочется вернуться вновь. Этот дом может дать лишь удовольствия и наслаждение, но взамен заберёт твою личность без остатка. Туда приходят лишь по 2-ум причинам: либо ты очень богат, но одинок, либо ты потерял себя и тебе больше некуда и не к кому идти.
- Что ты там делала? – спросила Тария. Всего раз, но этого было достаточно, чтобы больше никогда об этом не упоминать. Алкария посмотрела на неё прозрачным взглядом, будто человек, который ждет смерть уже несколько десятков лет, а она является ему не в том образе, о котором он думал и мечтал. – Я работала там. Но как только смогла уйти – ушла и больше никогда не вернусь в то проклятое место. И ты, дай мне клятву, что никогда не взойдёшь на порог этого заведения.
Клятва нарушена. Что могут значить просто слова? Теперь это лишь прошлое. Она всё же узнала, что там было. Самый старый публичный дом во всем мегаполисе, а точнее на его окраине и самый экзотический. Говорят, будто всё люди, что в нём обитают, не такие, как обычные люди. Но как ты узнаешь, что, правда, а что вымысел, пока сам не проверишь всё на себе. Девушка взошла на порог, в последний раз вдохнула, помолилась и нажала на звонок. Ровно через 10 секунд дверь отворилась и Тария увидела невысокого мужчину с усами и в обычных стеклянных очках. К нему медленно приближалась старость, но он даже не пытался это скрыть. Тария подумала о том, что если бы этот мужчина сбрил усы и перестал носить очки, то выглядел лет на 10 моложе. Он пригласил Тарию войти, и теперь только в помещении она смогла снять очки и респиратор.
- Чего желаете? – спросил он немного механическим голосом. Тария немного этому удивилась.
- Я могу увидеть хозяйку? Это по поводу Алкарии. – Тария подумала, что публичным домом могла заведовать женщина, ведь мужчина – хозяин, это теперь редко где можно встретить, тем более в таком заведении.
- Секунду, – он закрыл глаза и спустя буквально пару секунд снова посмотрел на девушку, будто ничего не произошло. – Идемте со мной, я вас провожу.
Тара немного заволновалась, ведь она даже не знала, сможет ли выйти обратно на улицу и как зовут хозяйку. Пока «дворецкий» провожал девушку в кабинет, который находился, по-видимому, очень глубоко в доме, она успела рассмотреть стены и оценить обстановку. Тария не нашла бы выхода, если бы попыталась сбежать, но изнутри дом показался ей очень мил. Тот, кто делал для него дизайн, видимо был классифицированным специалистом. Весь дом был выполнен в старом стиле барокко и классицизма, как в эпоху рыцарей и королей. Наконец, после долгого хождения по коридорам, они всё же остановились у одной двери и «дворецкий» без всякого приглашения её отворил.
Стиль, в котором был сделан кабинет, сразу не понравился Тарии. Стены были кроваво-красными, немного с глянцевым отливом, потолок был зеркальный, а на полу лежал черный ковер. В кабинете, как и во всем доме, практически не было света. Лишь свечи на стенах освещали помещение. На кожаном черном диване сидела девушка с бокалом в руке. Она была в красном латексном костюме и огромных черных сапогах, красные длинные волосы были собраны в конский хвост. Девушка мало была похожа на девушку, так как массивные плечи и резкие черты лица выдавали в ней парня. Но она не могла точно этого предположить, ведь Алкария тоже была немного мужеподобна, но всё же была девушкой. Тария заметила ещё один недостаток: в другой руке «девушки» была длинная цепь, а рядом с ней на коленях сидело такое же существо, что и сама хозяйка, только лицо этого «человека» было в черной маске, но зелёные волосы всё же были распущены.
- Спасибо, Ральф, – произнесла хозяйка. Её голос был слишком груб, чтобы быть женским. – Дальше я сама справлюсь.
Она выпустила из рук цепь, и существо без труда смогло подняться на ноги и выйти из кабинета в сопровождении «дворецкого» Ральфа. Хозяйка поднялась, проследовала к своему столу и села за него. Бокал с какой-то черной жидкостью она поставила на стол.
- Не бойся, детка. Присаживайся и расскажи, зачем тебе нужна моя помощь. – Произнесла хозяйка с улыбкой на лице. Тария думала лишь о том, искренна ли эта улыбка, может ли она доверять «девушке», имя которой для неё пока осталось загадкой. Но Тария всё же прошла к хозяйке и села, напротив на стул.
- Меня зовут Мирандэйль Брайт. А как тебя зовут, юное создание? – Протянула хозяйка руку девушке. Та немного отпрянула, но почувствовав дружелюбный настрой собеседника, сняла печатку и протянула голую руку в знак ответа.
- Я Тария. – Тихо произнесла девушка. Вдруг неожиданно для Тарии хозяйка потянула на себя руку девушки и поцеловала в запястье. Тария выдернула свою руку и немного отстранилась от хозяйки, натянув перчатку.
- Человек. Чистая, даже не биомашина. Удивительно, что ещё остались такие натуральные девушки. Ты не бойся, мне нужно было это проверить, а если бы я тебя всего лишь спросила, то ты могла мне соврать. Но почему на тебе запах машины? – проговорила хозяйка, немного недоумевая о том, что происходит.
- Я недавно была в камере у Алкарии, на мне остался её запах. – Ответила девушка.
- Неужели Алкарию только сейчас посадили? Удивительно, что она не попыталась сбежать или…
- У неё не было выбора. – Решительно перебила Тария хозяйку. Она могла всего лишь раз ей нахамить, так как сама хозяйка уже нарушила нормы приличия. Никто не мог кого-то целовать в запястье, если не являлся родственником, хозяином или близким человеком другого существа. Таков закон и нарушение оплачивается равноценным нарушением.
- Детка, ты даже не знаешь, зачем ко мне пришла, что ты будешь делать, если я тебя отсюда никогда не выпущу? – более грозным тоном с улыбкой на лице произнесла хозяйка. От таких слов у Тарии холодок прошёлся по коже.
- Не знаю, вы моя последняя надежда. – Взмолилась девушка. На её глазах навернулись слёзы, и она сдерживала себя, чтобы не начать истерику.
- Она моя сестра и я должен знать, что с ней случилось, на сей раз, – произнесла хозяйка на выдохе. Тария была крайне удивлена такой информацией, что даже перестала плакать.
- Так вы не девушка? – удивленно произнесла Тария.
- Спасибо за комплимент, но, к сожалению, нет, как бы сильно этого не хотел.
- Вы брат Алкарии?
- Да. Так всё же расскажешь, что там случилось с моей сестричкой? – даже немного рассмеялась хозяйка. В её глазах читалось холодное спокойствие. Тарии показалось, что хозяйка - биомашина, но она точно знала, что хозяйка – химера. По запаху только химеры могут определить настоящего живого человека, киборгам достаточно отсканировать тепловое излучение объекта.
- Алкарию посадили в тюрьму из-за киборгничества. В ней оказалось более 70% металла, – ответила девушка полная отчаянья.
- Теперь так это называется. Хм, в моё время таких, как она не усаживали в тюрьму, их просто расстреливали прямо на улицах. Кого не могли расстрелять – взрывали, но правительство старалось держать всё в секрете от живых людей, иначе в народе поднялась суматоха и уже никакими силами киборгов не смогли бы вывести. Это их ошибка и теперь они не могут её разрешить. Как ты могла заметить я – химера и не понаслышке знаю об уничтожениях нам подобных.
- Вы химера с рождения? – спросила Тария хозяйку.
- Нет, тогда такого проекта и в помине не было. Сколько тебе лет?
- 20. – коротко ответила Тария.
- Я старше тебя на 70 лет. – хозяйка залила в себя черную жидкость из бокала.
- Но ведь вы выглядите на 25 лет.
- Спасибо за комплимент, - улыбнулась хозяйка девушке, достала из-под стола бутылку виски, ещё один бокал и разлила алкоголь по бокалам. – Выпей вместе со мной. Наверное, ты не знаешь, но когда в живого человека вводят ген животного, то есть производят химер не чистокровных, то процесс старения намного замедляется, чистокровные, же могут оставаться вечно такими, как их сделали, пока они не умрут. С киборгами тоже самое, но чистокровных киборгов пока не научились производить. Это даже называют по-другому – роботы.
- Так значит Алкария больше не состариться? – девушка даже не обратила внимания на выпивку.
- Даже от потери крови не умрёт. Вся беда в том, что любое излучение может быть для киборга последним. Его микросхемы могут все оплавиться. – Она немного задумалась и вновь продолжила беседу. - Ладно, давай к делу, что-то мы отошли от темы. Я не знаю смогу ли тебе помочь…
- Прошу, у меня нет другого выхода.
- Но если я тебе помогу, то и ты должна будешь мне помочь.
- Вы за кого меня принимаете? Я не буду одной из ваших... - Тария даже не знала, как можно назвать то, что до этого сидело в одной комнате с хозяйкой.
- Нет, нет, - успокоила Мирандэйль и хохотнула. – Мои девочки исключительно те, кто ранее были особями иного пола. Эдакая экзотика и изюминка моего дома. Я лишь хотела предложить тебе стать моим поваром. Хоть это и прозвучит довольно-таки смешно, но у нас уже 4 дня нет кому готовить. Но это не так похоже на кухарку ведь в твои обязанности будет входить лишь приготовление еды для девочек и меня. Большего с тебя не возьму. За это я вытащу Алкарию из тюрьмы. По рукам?
- Как долго мне нужно будет у вас проработать? – поинтересовалась Тария.
- Полгода. Немного большой срок, но за это время мне надеюсь, удастся найти тебе замену.
- Ладно, я согласна, другого выхода у меня нет. – Согласилась девушка. Она понимала, что больше не к кому ей было обратиться со своей проблемой, а самой вытащить Алкарию из тюрьмы было равно тому, если бы небо вновь было чистое и солнце прогревало своими лучами землю.
- Распишись вот здесь и можешь приступать к своим обязанностям прямо сейчас. – Хозяйка достала из-под стола заготовленный договор и протянула его Тарии. – Можешь не беспокоится и не переживать, комнату тебе выделим, вещей у нас предостаточно, в любое время ты можешь отправиться туда, куда захочешь, главное: предупредить перед этим меня или Ральфа.
- Вы точно её достанете из тюрьмы? – решила на всякий случай спросить Тария.
- Конечно же. Сегодня вечером мне нужно будет позвонить нескольким людям и уже в ближайшие сутки твоя Алкария будет сидеть с тобой рядом цела и невредима.
- Хорошо, я верю вам. – Ответила Тария и подписала контракт.
- Вот и славно, – произнесла Мирандейль, и в кабинет зашел Ральф. – Ральф, проводи девушку в её комнату, покажи её гардероб, дай список дел на сегодняшний вечер и познакомь с персоналом. Пусть они подружатся.
Тария встала со стула и направилась к двери. В её голове зародился ещё один вопрос, и она уже повернулась задать его хозяйке, но тут же передумала и посчитала нужным спросить об этом позже, так как время их знакомства сводилось пока что к минимуму. Ральф снова повел девушку по всевозможным коридорам, и они поднялись на второй этаж через холл. В доме стояла абсолютная тишина. Как будто в доме и не было никого, но она знала, что кроме неё в доме обитает ещё как минимум 15 человек.
Давление в камере начало медленно подниматься и Алкария уже начала трезво понимать то, что должно произойти дальше. Пойти против охраны… Сложно будет, но выход есть. Эта идея выплыла, будто сама по себе. Ещё секунду назад девушка ни о чем подобном и не размышляла, а теперь… Камера может блокировать движения, но если сделать это быстро и «на воле», то должно всё гладко пройти. Также резко может включиться основной блок торможения, что может весьма затруднить основное движение мышц и работу мозга. Нужно все делать быстро и четко. Алкария не надеялась на Тарию, так как та ничего не могла поделать против военного и политического указа. Ещё секунда, основной генератор камеры отключится лишь на секунду для немедленного открытия двери, и включиться снова, автоматически переключая режим наблюдения и устранения «нежелательных движений», некое электронное включение датчика – «заглушителя».
Отключение. Секунда. Дверь поднялась и Алкария направила механическую руку на того, кто стоял перед ней. Пришлось бросить корпус тела вперед и навалиться на противника, чтобы выйти из камеры. В эту же секунду она решила, обхватив рукой противника, засунуть его в камеру. Она кинула его, развернувшись корпусом тела на 90 градусов. Дверь опустилась, и человек уже был закрыт в крио-камере. Она работала по принципу морозильной камеры, а человек от такого переохлаждения долго продержаться не в силах. На Алкарию начал надвигаться второй охранник. Хотя точный пол этих киборгов угадать было невозможно. Оружия у надзирательниц с собой не имелось, но они хорошо владели рукопашным боем. Кулак в челюсть и коленом в живот – Алкарии было ничуть не больно, так как мускулы были сделаны из псевдо-волокон. Нервов в тех местах уже не было. Зато это увеличивало шансы на победу в рукопашном бою. Считывая информацию по противнику, Алкария выяснила, что у той было всего 60% содержания электроники и металла в её организме. Это было слишком мало против того, что содержалось в сокамернице – 93%. Всё оружие у Алкарии конфисковали, но никто так и не узнал, что в самой девушке заложено оружие. За с трудом выдержанную секунду между атаками Алкария выдернула маленький металлический кол из запястья и воткнула его в противника туда, где находился чип, отвечающий за правильное выполнение поставленных заданий – в весок. Осталось лишь проткнуть им голову насквозь и киборг будет мертв. Всё верно. Противник обмяк у Алкарии в руках, и она тихо опустила его на пол. Нужно было аккуратно вытащить кол и засунуть его обратно в кисть, иначе может кто-нибудь догадаться о неожиданной разборке двух почти равных противников. Почти… Это слово изменило весь ход маленькой незамысловатой игры. Изменило в пользу Алкарии. Она смогла выйти без чьей либо помощи. Но для этого было нужно время. Драгоценные секунды. И она их смогла вырвать.
По коридорам были установлены камеры слежения, двери открывались лишь по пластиковым картам надзирателей. Никто не мог просто ходить по коридорам. Алкария это знала и теперь думала вытащить ещё кого-нибудь из камеры, чтобы у неё была помощь и… Ей нужны были такие, как она. Она не одна попала сюда по случайности, но может по той же случайности вырваться из клетки. Тонкая игла из предплечья извлекалась немного сложнее, чем кол. Проводя по всем генераторам замков, она выпускала себе подобных. Она знала, что они поступят так же, как она. Выйдут, не медля ни секунды. Нужно лишь было подождать, пока давление в камере поднимется до безопасного уровня. Через минуты охрана будет уже здесь, в этом коридоре, но против этой охраны встанут 30 нелегалов киборгов, и тогда они смогут выйти из здания, несмотря, ни на что. И охрана в этом им главным образом поможет. Киборги поочередно выходили из камер и начинали разминать затекшие суставы. В теле каждого было около 80% металла, сплавов и электроники, что улучшало их положение. Охранники не могли обладать таким огромным количеством металла, иначе те были бы уже нелегальными киборгами.
7 секунд и дверь, выводящая из камерного зала, будет открыта, в коридор «залетит» охрана в составе 40 человек и начнется драка. Каждый киборг наделен чем-то особым в виду потайного оружия на случай конфискации основных боеприпасов.
5, 4, 3, 2, 1. Дверь резко поднялись вверх и в коридор, как и ожидалось, ворвались охранники. На их руках были электронные блокираторы, от которых можно было получить хороший электрозаряд в основной чип, и была вероятность его перегрева, что означало быструю кончину киборга, который к нему прикоснётся. Каждому нелегалу пришлось выкручиваться, как получалось, но основное давление пришлось на выход из коридора. Охранники выключались один за другим, когда нелегалы пытались шарахнуть тех высоковольтным разрядом, но те умело обставляли своих противников. Основная часть киборгов иглами пробивала виски, глаза и ключицу охране. Те лишь в свою очередь падали и растворялись под ногами выживших киборгов и охраны. На девушку бежал охранник, намереваясь ударить её своим «электронным кастетом» в область сердца для полного проникновения разряда, но девушка сложила свою иглу вдвое, и чуть нагнувшись уже при нападении, воткнула её в ногу охраннику. Эта конечность уже не будет работать никогда. Теперь можно воткнуть её в одну руку с «кастетом», а вторую пока оставить. Нужно было лишь ослабить силы противника, но более всего сейчас Алкарию волновали не конечности противника, а его основной чип, который можно было выключить одним движением руки. Точнее можно было сказать иглы, так как только это небольшое оружие могло вывести из строя целый механизм. Ещё двое. Так… Нужно было быстрее продвигаться к выходу. Двери открывались ненадолго. Ещё минута и они закроются, а с ними и те, кто больше не выживут никогда. Не отвлекаюсь на нападавших, Алкария выдергивала из толпы киборгов и протаскивала их за собой к дверям. Охранников же заталкивала в коридор или просто отключала. Некоторые из оставшихся в коридоре киборгов также вытаскивали собратьев и убегали сами. 10 секунд. Нужно потерпеть. Пару киборгов не смогли выжить и остались в толпе охранников в коридоре. Живые же ещё остались внутри и нужно вытащить хотя бы их.
- 4 секунды! Выходим! – крикнула Алкария оставшимся и вытащила за шкирку из мини-коридора, пару киборгов. Дверь закрылась. Девушка чуть прислушалась сквозь дыхание других киборгов, как она. Она указала на дверь слева от них и сказала:
– Через вот эти двери можно выйти, а вон те, - они были по правую сторону от девушки, - ведут через главный вход в здание. Нам туда соваться опасно, там имеются инфракрасные световые лазеры, которые могут разжечь любой сплав, нам там не пройти.
- А что там? – спросила одна из девушек-киборгов Алкарию, указывая на дверь слева от них. Этот киборг был не очень похож на особь женского пола, так как это больше напоминало груду мышц. Несмотря на свои способности и навыки, Алкария всё же испытала чувство страха перед киборгом. Другие тоже уставились на девушку в ожидании ответа.
- Там центральный гараж, можно угнать байки и выбить ворота. Они не охраняются, но дверь в гараж оснащена датчиком синхронизации. Нужно использовать глаз и голос сотрудника, чтобы проникнуть в помещение.
Киборги сразу же начали переговариваться и недоуменно смотреть друг на друга. Они были в отчаянье, а девушка стояла не шевелясь, размышляя о том, где бы достать нужное для проникновения.
- Я вижу, в тебе стоит датчик определения звуков. Какова твоя дальность? – задала вопрос Алкарии «груда металла»
- Радиус - 3 км.
- Определение звуков?
- С точностью до шороха, дыхания и частоты сердцебиения на душу.
- Кто тебя делал?
- Может, задашь этот вопрос немного позже? Нам нужно думать о том, как выбраться отсюда.
- Я знаю способ, но мне нужно, чтобы сейчас ты ответила на 2 вопроса: кто тебя делал? – толпа сравнительно приутихла, как только девушка сказала, что знает способ вызволения на свободу.
- Меня делали в Центре вживления био-имплантантов нуждающимся. Это происходило под наблюдением делегации государства, потом же врач работал над моим проектом индивидуально. Но что тебе это даст?
- Слышишь ли ты движения каких-нибудь живых объектов в зоне до главного гаража? – девушка улыбнулась, но лишь слегка. Она что-то знала. То, чего не знала Алкария, но видимо, она могла поделиться этой информацией, ведь не одна она к ней причастна.
- Есть пара охранников, которые через полминуты будут проходить прямиком напротив двери в гараж. Сейчас они обсуждают, куда направятся вечером. Это 2 девушки и они спят друг с другом. – Дословно пересказала другим киборгам Алкария.
- Тогда идём. – Проговорило «шкафо-образное» существо и направилось к двери, ведущей в гараж. Алкария шла прямиком позади девушки и следила за девушкой. Та срывала руками двери с петель и направлялась по указанному курсу. Остальные шли строем за Алкарией и был слышен лишь тихий топот тяжелых ног по металлическому полу. Сейчас вот-вот на дороге появятся те двое, и девушка уже приготовилась к нападению. Она остановилась перед перекрестком коридоров и охранницы прервали свой разговор, заметив заключенную. Но они не успели ничего сделать, как железная девушка со всей силы ударила одну в голову кулаком, что голова слетела с плеч, а второй пальцами зажала горло и приподняла. Та была слишком напугана, чтобы кричать, хотя издать звук она не могла. Связки были зажаты пальцами киборга.
- Откроешь гараж – уйдешь живая. – Сказала девушка охраннице и та попыталась кивнуть головой в знак согласия. Пальцы немного смягчили зажим на шее девушки, но не отпустили. Остальные киборги вопросительно переглянулись. Неужели эта, действительно отпустит охрану? Но как только дверь отворилась, голова девушки была свернута и она обмякла в руках машины.
- А теперь вперед. – Проговорила убийца, и киборги залетели в гараж, оставляя девушку держать двери. Алкария зашла перед машиной и дверь закрылась.
- Здесь никого кроме нас нет… - начала Алкария, но её перебила другая девушка. Тоже киборг, но она была маленькая и хрупкая.
- Камеры включены в режим ожидания. Точнее на них зафиксирована картинка, действующая здесь несколько секунд назад, до нашего прихода.
- Это ты сделала? – спросила Алкария.
- Да. Я – профессиональный киборг-хакер, работала в главе администрации города секретарем, но с переменой правления была уволена и переделана в киборга.
- Так, времени в обрез, - произнес один из киборгов, - нужно ехать, иначе попадёмся.
- Правильно. – Согласились остальные и девушки расселись по байкам.
Алкария настроила глаз на разрывной лазер и прожгла дырку в воротах гаража и настроилась на общую волну радиопередачи по встроенной рации.
- Едем прямо до первого перекрестка, потом направо и в город.
- Так точно. – Ответили все хором под рев моторов и двинули по газам. Байки в раз, как один сорвались с места и устремились на волю. Может быть, охрана и увидела всё происходящее на камере, только если бы они пошли за ними в погоню, то точно не догнали.
Прошли уже сутки, как Мирандэйль обещала привезти Алкарию, только от неё пока не поступало никаких звонков или сообщений. Тария уже не путалась в коридорах, привыкла готовить для девушек заведения, и для неё теперь это стало не самым пренеприятным занятием. Зато девушка узнала от Ральфа, что пищу привозят через день, поэтому еды всегда предостаточно. Ещё, что кормить персонал нужно было по строго отведённому рациону, но персонал не жаловался. Тария всё равно старалась готовить весьма вкусную пищу, даже если это могло выглядеть отвратительно. Также девушку всё время зовут остальные во время обеда поболтать или просто погулять в холле. Чем зарабатывает для заведения Мирандэйль, Тария не могла спросить, но она догадывалась. Её немного смущал тот факт, что персоналу приходилось ублажать клиентов сексом. Но её не покидала мысль о том, что это не единственный путь к прибыли. Был ещё один. Но какой – ей было неизвестно.
Всё же вечером после общего отбоя, Тария набралась смелости и решила пойти к хозяйке. Та уже спокойно готовилась ко сну в своей личной комнате. Она расчёсывала спутавшиеся от лака волосы, как услышала стук в дверь.
- Мисс, можно зайти? – спросила Тария хозяйку и та улыбнувшись, направилась к двери.
- Да, милая, заходи. – Проговорила хозяйка и впустила девушку к себе. В комнате было тепло и пахло ароматизированными свечами. Тария стояла в полумраке, рассматривая постель. Это была двуспальная кровать с металлическими резными краями в форме роз.
- Какая… красивая… - не сдержалась девушка и хозяйка хохотнула.
- Подарок сестры.
- Насчет сестры. Вы вытащили её?
- Для начала присядь, пожалуйста, - начала Мирандэйль, и присев на колени перед Тарией, продолжила,- в тюрьме не оказалось ни одного киборга, что были в отсеке с Алкарией. Есть лишь мертвые киборги и охрана. Свидетелей нет, среди трупов нет и твоей девушки. В ней встроен датчик отслеживания объекта?
- Не знаю, в установленных в неё механизмах я не разбираюсь.
- Ясно, завтра утром я попробую отследить её волновым радаром. Она должна была уже попытаться найти тебя, если же она приехала домой...
- Я поеду домой прямо сейчас, если же она меня ищет..
- Одна ты не поедешь. Если правительство узнает об участниках побега, то разыщет всех до единого. Она должна сама тебя выследить и найти. Но ты из дома моего теперь одна не выйдешь. За тобой будут закреплены Дэйли и Минди. Они тебя защитят.
- Они же просто ваши сотрудники!
- Конечно, а ещё они – киборги и второе наше занятие, защищать таких же, как мы, помогать тем, кому пришлось, также плохо, как и нам. С нами-то всё понятно. Мне больше интересно, какие у вас с Алкарией отношения? Я заметил, ты не любишь, когда к тебе прикасаются. Как же вы тогда…
- Это… - вопрос заставил Тарию смутиться. – Мы очень хорошие подруги. Не более.
- Понятно. – Хозяйка больше не стала ничего спрашивать у девушки, лучше и правильнее всего было спросить у самой Алкарии. Та не соврет и не смутиться. Тария врала безоговорочно, потому что сердце участило свой ритм, а дыхание сбилось. Хозяйка улыбнулась и посмотрела на девушку. На ней был легкий пеньюар, кончики светлых волос касались плеч, на ногах были мягкие тапочки, а на руках – шелковые перчатки.
- Ты никогда их не снимаешь? – спросила Мирандэйль, указывая Тарии на руки.
- Нет, если же только переодеть на новые или чтобы помыться. А так всё время в них.
- Почему?
- Вы и сами уже знаете – не люблю, когда ко мне прикасаются.
- А Алкария?
- Спокойной ночи. – Сорвалась девушка, но химера её опередила и встала прямо перед дверью, раскинув руки в объятья. И девушка в них попала. Жаркие, словно огонь и твердые, как сталь. Она стиснула в объятьях Тарию и кинула на кровать.
- Ты любишь её и спишь с ней. А известно ли тебе, что она раньше была парнем. В войне участвовала. Убила сотни таких, как ты. Стала боевой машиной. Оружием для государства. Она об этом тебе рассказывала? – твердо, но уверенно, хозяйка приближалась всё ближе и ближе к Тарии. У той наворачивались слёзы на глаза, но она их сдержала, услышав то, что говорила женщина. – А ты не знала? Она не сказала тебе об этом? А где именно она убивала людей, она тебе не сказала? Там где жила ты. Повезло тебе, потому что там не было тебя, но если бы ты попала ей на глаза, она и тебя бы прикончила. Такова программа. С ней не поспоришь.
- Так значит, она давно киборг?
- Да, как только поменяла пол, ей установили самое опасное оружие, которое может унести за собой сотни тысяч жителей. Если же её взорвать или включить код активации бомбы, половина земного шара взлетит на воздух и ударит взрывной волной по соседним планетам. Конечно же, от Алкарии не останется и следа. Даже её титановый корпус не выдержит такого натиска и её разорвёт на кусочки. А точнее, всё то, что попадет в радиус взрывной волны, канет в лету и превратиться в пыль.
Тария больше не хотела слушать хозяйку и побежала к двери, но химера вновь опередила девушку и держала её за плечи.
- А знаешь, что самое страшное – мы с ней убивали твоих родителей, но её доброта не дала тебе умереть. Она забрала тебя и отправила в тот приют, где тебя вырастили. Она ждала, пока ты станешь взрослой, она ухаживала и следила за тобой. Потом, чтобы забыть всю информацию о себе, она стерла её из твоей памяти и поставила нужную замену. И вот теперь, вы лучшие подруги и по совместительству любовницы. Мило, правда? – договорила хозяйка и отпустила девушку. Та побежала к себе в комнату и, заперев дверь на ключ, легла в кровать, накрывшись одеялом до головы. Не прошло и пары минут, как в комнате раздался щелчок.
- Теперь ты вправе меня ненавидеть, - раздался мягкий и нежный голос Алкарии, и Тара вынырнула из постели, включив прикроватную лампу. Алкария сидела одной ногой на подоконнике и защелкивала механизм в руке. Она посмотрела серыми глазами на Тарию и ждала реакцию той. – Я могу уйти, если ты больше не желаешь меня видеть.
- Нет! – остановила её девушка, когда та слезла с подоконника и направилась в окно. Но Тария скинула с себя всю одежду и подбежала к киборгу. – Нет! Я люблю тебя. Если ты уйдешь, я возненавижу этот мир, но не тебя. Ты – моя жизнь. Ты позволила мне жить, ты можешь делать со мной всё, что захочешь.
- Что с тобой? – удивилась Алкария и провела механическим пальцем по коже Тарии. Кожа девушки покрылась гуськом и Алкария обняла Тарию. Прохладный металл обдавал морозом девушку, но горячее сердце машины работало на всю скорость, и металл быстро стал горячим. Теперь прохлада исходила лишь от окна. Точнее, от того, что оно было открыто. Алкария подняла на руки Тарию и уложила в постель. Та жадно впивалась в машину поцелуем, но Алкария пыталась чуть успокоить девушку. Накрыть девушку одеялом не получилось, и Тария второпях снимала с киборга одежду. На её лбу выступила испарина от перевозбуждения, но она явно не хотела этого замечать и старалась побыстрее оставить Алкарию без одежды. Только после того, как девушке всё же удалось стянуть с киборга штаны, она немного удивилась.
- Я же говорила, что не надо этого делать! – произнесла машина, но Тария лишь посмотрела в её глаза. Та натягивала штаны на бёдра и решила вылезти из кровати.
- Почему так много шрамов? - спросила Тария киборга, когда та закрыла окно и присела на подоконник. - Почти каждый сантиметр твоей кожи шрамированный.
- Во мне 93% содержания сплавов и электроники. Мои кости титановые, а внутренние органы - механические имплантаты. Я даже не знаю, есть ли во мне ещё что-то живое? - ответила девушка смотря на свои руки.
- Есть. Твоё сердце.
- Нет, моё сердце состоит из биоволокон, - хохотнула Алкария и снова посмотрела на подругу. - Даже этот орган у меня уже мертв. Я убила этими руками многих людей. Живых, таких же теплых, как ты. - Она сорвалась с места и приблизилась к Тарии вплотную сев напротив неё на кровать. - Ты теплая...
Алкария слегка попыталась дотронуться до щеки Тарии, но лишь отдернула руку и опустила глаза.
- Я не могу. Ты слишком хрупкая. Я боюсь причинить тебе боль. Я хочу плакать. Не могу...
Тария всё поняла и без объяснений. Она аккуратно положила свои руки на плечи подруге и медленно стала приближать её к себе, уткнув ту лицом к себе в грудь.
- Если же ты захочешь, я могу быть твоими слезами. Могу плакать за тебя. - Прошептала Алкария.
- Не нужно, я не хочу расстраивать тебя из-за себя.
- Я так за тебя переживала. Как ты смогла выбраться? Там же целый гарнизон военных машин!
- Мы смогли выбраться лишь потому, что смогли довериться времени. Его было мало, но мы всё же смогли. - Улыбнулась Алкария своей подруге, когда та пришла в ещё более недоумение.
- Мы?
- Да, я ведь не одна выбралась из зала задержание, со мной ещё киборги.
- И где они все?
- Под окнами, ждут меня.
Тария сорвалась с места и подбежала к окну. Алкария не врала, под окном действительно стояло много киборгов рядом с байками. Более всего ей не понравился тот, что был больше всех.
- Так значит, ты не останешься? – с горечью спросила Тара подругу.
- А ты этого так хочешь? – улыбнулся киборг и засмеялся.
- Я очень хочу, чтобы ты была рядом со мной. – Тара была немного смущена.
- Мне нужно решить некоторые проблемы и обговорить несколько вопросов с моим братом. Думаю, на несколько суток мы останемся в этом доме.
- Я этому так рада. – улыбнулась Тария и подошла к любимой.
- Я тоже рада, – Алкария встала с кровати, - я оставлю тебя ненадолго, мне нужно поговорить с моим братом, ведь мои подруги не могут остаться ночевать прямо на улице…
- Конечно же, я тебя подожду.
Алкария вышла из комнаты и направилась в спальню Мирандейль.
- Дэл, я могу войти? – спросил киборг, постучавшись в дверь хозяйке дома.
- Давай, заходи, сучка. – Крикнула хозяйка и Алкария улыбнулась. Весьма любезное приглашение, но она всё же зашла. Брайт сидела за журнальным столиком на кресле и перебирала какие-то бумаги. На её лице сияла улыбка.
- Привет, стерва. – сказал киборг химере с такой же улыбкой на лице.
- Ну здравствуй. Не ожидала, что ты вернёшься сюда.
- Я тоже не ожидала, что снова увижу твою намакияженную рожу. – Алкария присела в кресло напротив хозяйки. – Как ты нашла мою девочку?
- Как? Она сама ко мне пришла! Попросила тебя вытащить из тюряги.
- Значит двери – это твоих рук дело?
- Да, Минди хорошо умеет убеждать центральную систему охраны.
- Минди? Минди Саммерс? Он жив?!
- Конечно, детка! Цел и невредим. Я старался его излечить, поэтому он сейчас жив.
- Он здесь?
- Да, он теперь работает и живет в моём заведении. Его ты навестишь завтра, мне кажется, он будет рад, что ты тоже жива. Я чувствую, ты хочешь меня о чем-то попросить?
- От тебя сложно что-то скрыть. Из тюрьмы со мной сбежали ещё 28 киборгов, нам нужно пересидеть где-то некоторое время. Ты не против, если мы будем в нижнем уровне?
- Нет, не против, ведь нижний уровень по праву принадлежит тебе. Ты разве забыла, что это твоя территория? Никто туда не заходит. Даже я.
- Спасибо, что ты не оставила надежду на то, что я вернусь.
- Я знал, что ты вернешься, но эта девочка… Ты ловко поменяла тему, но я всё же узнаю про неё. Она мне врёт, а ты скажешь правду.
- С чего ты решил, что я скажу тебе правду, Дэл?
- Потому что тебе нечего от меня скрывать, Кир. Да и незачем.
- Какой же ты ублюдок, чёрт тебя дери,– киборг быстро стал злиться и стиснул зубы в ухмылке, - ты ей всё уже рассказал?
- Ей нужно знать правду!
- Правду? Какую же именно правду она знает? Ты говорил ей про её родителей?
- Я лишь сказал ей, что это именно мы убили её родителей.
- Тварь! – киборг с ошеломляющей силой рванулся к химере и зажав между пальцами её шею подтолкнул к стене. – Зачем? Для чего ей это знать?
- Может тогда сам всё ей расскажешь? – химере было ничуть не больно, лишь говорить было немного трудно.
- Ей рано это знать!
- А что ей не рано знать? Что её отец пытался её изнасиловать? Что её мать её избивает? Что они над ней издевались? Да! Ты молодец, герой, пришёл к ней и спас её. Это единственный был твой вариант? Почему ты сразу её не убил?
- Я не мог! Понимаешь? Не мог! – вокруг Кира и Дэла незаметно собрались киборги дома вперемешку с киборгами заключенными. Они все друг на друга уставили пушки. Две стороны. – Её глаза… Когда я в них смотрел, я увидел, что ей ничуть не страшно, она не боялась меня, понимаешь? Даже когда я в упор наставил в неё пушку, она улыбнулась мне и сказала, что я очень красивый.
- Убери руку, Кир! – сказала Минди, уставив на разъяренного киборга пушку. Тот отпрянул от химеры, как от зараженного.
- Ты до сих пор защищаешь свою хозяйку? – уставился киборг на Минди. – Я тоже рад тебя видеть, но ты боишься стрелять в меня.
- Я не хочу в тебя стрелять, но я могу это сделать, – ответила Минди. Это была невысокая брюнетка с длинными волосами и зелёными глазами. Она была весьма стройная, но мужчину в ней выдавали её массивные плечи и бицепсы. Лицо у неё было идеальной формы, чересчур женственное и утончённое. – И я тоже рада тебя видеть.
- Если ты подумаешь о том, чтобы нажать на курок, твоя голова слетит с твоих плеч быстрее, чем ты исполнишь задуманное, Минди. – прошептала Тария за спиной у Минди. Она стояла рядом с той нереально накаченной девушкой киборгом, что спаслась вместе с Алкарией.
- Всем опустить оружие! – повелевающим голосом сказала хозяйка.
- Вы тоже можете опустить оружие. – добавила Алкария. Все киборги повиновались.
- Значит это всё правда? – спросила Тара у подруги.
- Да, это самая настоящая правда.
- В архиве твоей памяти есть запись обо всем, что происходило тогда, ты можешь мне всё это передать.
- Я не могу это сделать. – Кир посмотрела на Тару, но та ей резко возразила.
- Нет! Ты сделаешь это! И мне наплевать, что там правильно, а что нет! Ты меня поняла? – Тария была в ярости. Она кричала и плакала.
- Хорошо, я сделаю это, когда ты пожелаешь!
- Девочки, идите в свои комнаты, отбой уже давно был, вы ведь не хотите завтра огорчить наших клиентов?! – сказала хозяйка. И все киборги, пожелав ей приятного сна, удалились из комнаты. - Кир, отведи своих… девочек к себе, пожалуйста, мне нужно готовиться ко сну.
- Ок. – Алкария повела всех прочь из комнаты в подвал. Именно там находился лично её этаж, 7 комнат, 4 душевых и пара кабинетов: её личный уровень. Девушки расположили по 4 в каждую комнату, а Тара с Киром пошли в один из кабинетов. Алкария села за стол и достала из ящика стола ноутбук, подключила провод от компьютера себе в голову и стала сливать файлы, чтобы показать всё то, что просила Тара.
четверг, 15 апреля 2010
Нас топит, топит и топит! Это уже становится невыносимо! С вечера мороз сабачий, утром никуда не возможно идти, везде снег и лед, а к вечеру по дорогам стекаются реки. Грязи столько, что уже охото лето! Где же оно, народ?! Тем более сейчас у всех 9-ых и 11-ых классов идет подготовка к экзаменам. Страшная вещь, скажу я вам, особенно, если кто-то что-то не понимает, а ему ничего никто толком объяснить не в состоянии, вот это настоящий ужас!
суббота, 27 марта 2010
Утром вроде бы было всё отлично, даже прекрасно. Солнце жарило, как ненормальное, но дальше уже началось то, чего я точно не ожидала. Небо затянулось серой пленкой и... пошел дождь! Ещё снег даже путём не сошел, а у нас вода с неба хлещет! Ладно, хоть не снег. (привыкла уже к зиме и ласково стучат по крыше капли дождя), но дождь! Это уже полный абзац! А так хотелось пойти на концерт Otto Dix в новых сапогах. 
Ладно, они летние, всё понимаю, и надеюсь, что к их приезду (17 апреля) снега уже не будет, лужи высохнут и будет тепло.
Ладно, они летние, всё понимаю, и надеюсь, что к их приезду (17 апреля) снега уже не будет, лужи высохнут и будет тепло.
пятница, 26 марта 2010
Решила написать рассказик, кому охота, можете комментировать, даже интересно почитать ваше мнение.
Глава 1. Начало конца.
Свет мигающей лампочки заставил её открыть глаза. Руки с грохотом упали на пол. Она взглянула на них, с тяжелейшими усилиями открывая глаза, поворачивая голову и опуская её вниз. Одна из её рук была человеческая, теплая, нежно-розового цвета, а другая, от которой исходил шум, металлическая. На кисти неживой руки в области вен была кнопка. Живой рукой она нажала на кнопку, в руке что-то щёлкнуло, в плече загорелась красная лампочка, запикал какой-то генератор и девушка смогла, наконец, вдохнуть воздух. Он был сырой и плесневелый, в воздухе отдавало гарью и машинным маслом, в ту же секунду она пожалела, что вообще увидела эту кнопку. Она встала осмотреть комнату. Когда-то может быть, ещё давно, комната была покрыта чисто-белой краской, но теперь, же её разъело от времени, кое-где облупилась в некоторых местах, а под краской были железные стены, подвергшиеся коррозии. На самой середине небольшой комнатки стоял стол похожий больше на операционный, рядом был какой-то аппарат, покрытый серебряной краской, а сверху над всем этим возвышалась инжекторная лампа. Девушка поднялась с холодного пола, мягко ступая на пол механическими ногами, и подошла к столу. Аккуратно дотронувшись живой рукой до аппарата, она вздрогнула: он был леденяще холодным, так будто покрыт коркой льда или только что опущен в жидкий азот. Далее её действия были уже больше похожи на автоматические, как у людей, некий инстинкт самосохранения. Она стала осматривать комнату, ища дверь, чтобы выйти.
Взрыв. Снова взрыв. Дым и пыль.
- Дэриел Саммерс, прошу тебя в твой самый и уже последний раз: перестань, мать твою, шуметь и привлекать внимание! Неужели ты хочешь снова искать укрытие? – я сидел в палатке и злился на этого недоумка. В мониторе компьютера я увидел, что она проснулась от долгого сна и пытается выйти из лаборатории. Мой друг на улице в это время, как всегда игрался с гранатами, его любимое занятие. Он зашел в палатку, подбрасывая в руке одну из своих гранат.
- С тобой скучно, невозможно нормально расслабится. – произнес он на выдохе и внимательно изучая предмет своего обожания.
-Прошу тебя, только не здесь, – намекнул я на гранату и стиснул зубы от злости. – Здесь тебе не минное поле, я еле нашёл это место и не собираюсь светиться перед полицией. – Челюсть сводило судорогой, только, не понятно пока, почему.
- Эх, сколько сотен лет прошло, а их так и не научились делать по-другому. Они так прекрасны…
- Даже лучше чем женщина?
- Ой, где ты женщин-то видел? Мне бы настоящую, живую, а теперь что? Только механика и пластик, тьфу! А одеты… Посмотри как они одеты, хотя, ты сам-то когда женщину видел в последний раз?
- Меня не интересуют городские шалавы. – лишь произнёс я. Он не во время решил завести дискуссию.
- А меня значит интересуют? Иди ты тогда в…
- Ладно, перестань спорить! – прервал его я на самом интересном для него месте.
- Ладно. – передразнил меня Дэриел и в последний раз взглянув на злосчастную гранату, выдернул чеку зубами и кинул её на улицу. Я смотрел на него, не отводя взгляда, как на сына-двоечника. Опять взрыв. Он, как ни в чем, ни бывало, выплюнул чеку и спросил меня. - Что нового?
- Мне кажется уже пора ехать. – ответил я на его вопрос и закрыл ноутбук. - Мы ведь не хотим, чтобы наш друг попал в неприятную ситуацию?
- Наконец-таки. Мне начинать готовить машину?
- Ну а ты как думаешь? – посмотрел я на него. Нам нужно забрать её раньше, чем кто-нибудь другой.
- А кто?
- Этого я, к сожалению, не знаю. Буквально несколько дней кто-то приходил туда и наблюдал за ней из соседней комнаты, но я так и не смог разглядеть, кто это был.
Я больше ничего не стал ему говорить, да он больше меня и не спрашивал. Дэриел молча вышел из палатки и направился к машине. Все эти годы меня согревала лишь одна мысль, я не один, иначе бы у меня уже точно поехала бы крыша. Этот 2-ух метровый полу-человек, полу-машина 240 лет назад был настоящим живым человеком, моим лучшим другом, единственным другом. Теперь же эта груда железа могла самую толстую бетонную стену свалить одним пальцем. Да, он уже не тот, что раньше, да и я уже не прежний, нас изменило время, изменила жизнь и сама природа.
Я выехал на своей инвалидной коляске на улицу и натянул на лицо маску. Нужно было это сделать в палатке, но почему-то я об этом только сейчас задумался, когда в мои лёгкие проникла капелька отравленного кислорода. С горы был виден весь город, наш мертвый город. Он держит нас в своих узах, хотя мы давно могли уехать в более благоприятные места. Где нет этих разрушенных домов, где нет такого едкого дыма, да и пыли поменьше будет, чем здесь, где ещё текут реки и озера, где горы ещё стоят на своих местах, где леса ещё не выжжены из-за «антисанитарных» условий, где есть ещё вера в то, что можно жить по-другому. Иначе. Так как раньше, когда ещё в небе летали птицы, когда солнце приятно согревало кожу, когда родниковая вода была прозрачной и теплой, когда снег опускался на город мягкими белыми хлопьями, когда дуновение ветра приносило с собой свежесть. Мне больно вновь и вновь глядеть на то, что погубили мы, люди, глупые люди, не ценящие природу. Птиц больше нет, деревья сожжены, небо затянуто серой пеленой дыма и пыли, солнце уже не радует рассветами и закатами: под серой пеленой, солнце кажется размытой, чуть светлее неба, точкой. Иногда я даже не понимаю, что сейчас: утро или вечер. Снега больше нет, лет 120 уже точно не было, вместо него с неба иногда падает пепел. Ветер тоже уже отравлен пылью и те кто имеют человеческие легкие ходят в масках. Всё это было лишь одной из версий учёных о том, что могло бы быть с миром из-за их ошибок. Они думали не иначе. Всё так и произошло. Мы всё погубили.
- Ну что? Мы едем? - раздался голос Дэриала из-за моей спины. Он сидел уже в машине и ждал меня.
- Да, конечно. - ответил я ему и двинулся к машине. Мне приходилось сидеть в кузове во время перевозок. Мы с Дэриалом общались по рации, а в моём компьютере было видно всё то, что видел мой старый добрый друг
Глава 1. Начало конца.
Свет мигающей лампочки заставил её открыть глаза. Руки с грохотом упали на пол. Она взглянула на них, с тяжелейшими усилиями открывая глаза, поворачивая голову и опуская её вниз. Одна из её рук была человеческая, теплая, нежно-розового цвета, а другая, от которой исходил шум, металлическая. На кисти неживой руки в области вен была кнопка. Живой рукой она нажала на кнопку, в руке что-то щёлкнуло, в плече загорелась красная лампочка, запикал какой-то генератор и девушка смогла, наконец, вдохнуть воздух. Он был сырой и плесневелый, в воздухе отдавало гарью и машинным маслом, в ту же секунду она пожалела, что вообще увидела эту кнопку. Она встала осмотреть комнату. Когда-то может быть, ещё давно, комната была покрыта чисто-белой краской, но теперь, же её разъело от времени, кое-где облупилась в некоторых местах, а под краской были железные стены, подвергшиеся коррозии. На самой середине небольшой комнатки стоял стол похожий больше на операционный, рядом был какой-то аппарат, покрытый серебряной краской, а сверху над всем этим возвышалась инжекторная лампа. Девушка поднялась с холодного пола, мягко ступая на пол механическими ногами, и подошла к столу. Аккуратно дотронувшись живой рукой до аппарата, она вздрогнула: он был леденяще холодным, так будто покрыт коркой льда или только что опущен в жидкий азот. Далее её действия были уже больше похожи на автоматические, как у людей, некий инстинкт самосохранения. Она стала осматривать комнату, ища дверь, чтобы выйти.
Взрыв. Снова взрыв. Дым и пыль.
- Дэриел Саммерс, прошу тебя в твой самый и уже последний раз: перестань, мать твою, шуметь и привлекать внимание! Неужели ты хочешь снова искать укрытие? – я сидел в палатке и злился на этого недоумка. В мониторе компьютера я увидел, что она проснулась от долгого сна и пытается выйти из лаборатории. Мой друг на улице в это время, как всегда игрался с гранатами, его любимое занятие. Он зашел в палатку, подбрасывая в руке одну из своих гранат.
- С тобой скучно, невозможно нормально расслабится. – произнес он на выдохе и внимательно изучая предмет своего обожания.
-Прошу тебя, только не здесь, – намекнул я на гранату и стиснул зубы от злости. – Здесь тебе не минное поле, я еле нашёл это место и не собираюсь светиться перед полицией. – Челюсть сводило судорогой, только, не понятно пока, почему.
- Эх, сколько сотен лет прошло, а их так и не научились делать по-другому. Они так прекрасны…
- Даже лучше чем женщина?
- Ой, где ты женщин-то видел? Мне бы настоящую, живую, а теперь что? Только механика и пластик, тьфу! А одеты… Посмотри как они одеты, хотя, ты сам-то когда женщину видел в последний раз?
- Меня не интересуют городские шалавы. – лишь произнёс я. Он не во время решил завести дискуссию.
- А меня значит интересуют? Иди ты тогда в…
- Ладно, перестань спорить! – прервал его я на самом интересном для него месте.
- Ладно. – передразнил меня Дэриел и в последний раз взглянув на злосчастную гранату, выдернул чеку зубами и кинул её на улицу. Я смотрел на него, не отводя взгляда, как на сына-двоечника. Опять взрыв. Он, как ни в чем, ни бывало, выплюнул чеку и спросил меня. - Что нового?
- Мне кажется уже пора ехать. – ответил я на его вопрос и закрыл ноутбук. - Мы ведь не хотим, чтобы наш друг попал в неприятную ситуацию?
- Наконец-таки. Мне начинать готовить машину?
- Ну а ты как думаешь? – посмотрел я на него. Нам нужно забрать её раньше, чем кто-нибудь другой.
- А кто?
- Этого я, к сожалению, не знаю. Буквально несколько дней кто-то приходил туда и наблюдал за ней из соседней комнаты, но я так и не смог разглядеть, кто это был.
Я больше ничего не стал ему говорить, да он больше меня и не спрашивал. Дэриел молча вышел из палатки и направился к машине. Все эти годы меня согревала лишь одна мысль, я не один, иначе бы у меня уже точно поехала бы крыша. Этот 2-ух метровый полу-человек, полу-машина 240 лет назад был настоящим живым человеком, моим лучшим другом, единственным другом. Теперь же эта груда железа могла самую толстую бетонную стену свалить одним пальцем. Да, он уже не тот, что раньше, да и я уже не прежний, нас изменило время, изменила жизнь и сама природа.
Я выехал на своей инвалидной коляске на улицу и натянул на лицо маску. Нужно было это сделать в палатке, но почему-то я об этом только сейчас задумался, когда в мои лёгкие проникла капелька отравленного кислорода. С горы был виден весь город, наш мертвый город. Он держит нас в своих узах, хотя мы давно могли уехать в более благоприятные места. Где нет этих разрушенных домов, где нет такого едкого дыма, да и пыли поменьше будет, чем здесь, где ещё текут реки и озера, где горы ещё стоят на своих местах, где леса ещё не выжжены из-за «антисанитарных» условий, где есть ещё вера в то, что можно жить по-другому. Иначе. Так как раньше, когда ещё в небе летали птицы, когда солнце приятно согревало кожу, когда родниковая вода была прозрачной и теплой, когда снег опускался на город мягкими белыми хлопьями, когда дуновение ветра приносило с собой свежесть. Мне больно вновь и вновь глядеть на то, что погубили мы, люди, глупые люди, не ценящие природу. Птиц больше нет, деревья сожжены, небо затянуто серой пеленой дыма и пыли, солнце уже не радует рассветами и закатами: под серой пеленой, солнце кажется размытой, чуть светлее неба, точкой. Иногда я даже не понимаю, что сейчас: утро или вечер. Снега больше нет, лет 120 уже точно не было, вместо него с неба иногда падает пепел. Ветер тоже уже отравлен пылью и те кто имеют человеческие легкие ходят в масках. Всё это было лишь одной из версий учёных о том, что могло бы быть с миром из-за их ошибок. Они думали не иначе. Всё так и произошло. Мы всё погубили.
- Ну что? Мы едем? - раздался голос Дэриала из-за моей спины. Он сидел уже в машине и ждал меня.
- Да, конечно. - ответил я ему и двинулся к машине. Мне приходилось сидеть в кузове во время перевозок. Мы с Дэриалом общались по рации, а в моём компьютере было видно всё то, что видел мой старый добрый друг
Начался новый день и принес с собой... Ясное небо и солнышко, а значит нашу "деревню Гадюкино" сегодня начнёт топить. Точнее начало ещё вчера, а сегодня уже продолжится. На соседнем дома на крыше уже третий час убирают снег. Хм, альпинисты, наверное страшновато ходить по крыше 5-этажки, но я-то никогда так высоко не полезу, только из-за своей боязни высоты, а может и полезу, но лазать точно не стану! Интересно, как они в сапогах ещё не скатились по алюминиевой крыше, а лететь-то высоко, а падать-то больно, да и неприятно.
Днем по телевизору шла сказка про Красную Шапочку. Точнее не сказка, а фильм ещё старый такой, многие его смотрели. Да, в детском возрасте такое смотреть ещё можно, но когда уже взрослый (ну или почти) то этот фильм какой-то не такой. Полный вынос мозга в хорошем смысле.
Солнце жгло как надо. А вот на завтра вообще до +10 градусов обещали. Погулять? - Да ни за что! гулять по асфальту и гулять по морю это совсем разные вещи. А вот даже интересно, как бы это всё выглядело, если бы наш родной Енисей вышел из берегов и затопил ближайшие дома... Идея очень сумасшедшая, но, черт! гениальная! СТИХИЙНОЕ БЕДСТВИЕ! ВОДЫ ВЫШЛИ ИЗ БЕРЕГОВ! СПАСАЙСЯ КТО МОЖЕТ! а не то, что было неделю назад: "ПАНИН ОБОКРАЛ МИЛИЦИЮ!" никто не спорит, тоже сенсация, но в моём случае, всё произошло не по вине человека, а матушки природы. Ох, оторвалась бы она на нас за все наши грехи, и что же тогда? Ковчег, по-моему никто даже не соберется строить и тогда человечеству, извините за выражение, реально придёт хана! Ну это так, образно...
Резко меняя тему скажу, мама готовит как всегда ужасно вкусно! Суп просто обалденный! (отдельная ей благодарность) Как было бы хорошо, если она работала у нас в школе поваром,а так просто отвратительно кормят! ВСЕМ ВНИМАНИЕ! В ШКОЛЕ №.. И №.. КОРМЯТ ОТВРАТИТЕЛЬНО!! не стану говорить, какие школы, ибо меня за это могут расчленить. Вот, например, многие подростки в школьной столовый перекусывают пиццей с чаем. Внимание:чай без сахара, а пицца либо дубовая, либо натурально-резиновая, если не латексная. Короче, ужас! Кто-то после последнего звонка, года через 2, уже вновь хотят в школу вернутся, а я уверяю всех: ни за что!!! даже под пытками щекотки не вернусь туда. Исполню свой долг отучившись до 11-ого класса и уйду НАВСЕГДА!
Днем по телевизору шла сказка про Красную Шапочку. Точнее не сказка, а фильм ещё старый такой, многие его смотрели. Да, в детском возрасте такое смотреть ещё можно, но когда уже взрослый (ну или почти) то этот фильм какой-то не такой. Полный вынос мозга в хорошем смысле.
Солнце жгло как надо. А вот на завтра вообще до +10 градусов обещали. Погулять? - Да ни за что! гулять по асфальту и гулять по морю это совсем разные вещи. А вот даже интересно, как бы это всё выглядело, если бы наш родной Енисей вышел из берегов и затопил ближайшие дома... Идея очень сумасшедшая, но, черт! гениальная! СТИХИЙНОЕ БЕДСТВИЕ! ВОДЫ ВЫШЛИ ИЗ БЕРЕГОВ! СПАСАЙСЯ КТО МОЖЕТ! а не то, что было неделю назад: "ПАНИН ОБОКРАЛ МИЛИЦИЮ!" никто не спорит, тоже сенсация, но в моём случае, всё произошло не по вине человека, а матушки природы. Ох, оторвалась бы она на нас за все наши грехи, и что же тогда? Ковчег, по-моему никто даже не соберется строить и тогда человечеству, извините за выражение, реально придёт хана! Ну это так, образно...
Резко меняя тему скажу, мама готовит как всегда ужасно вкусно! Суп просто обалденный! (отдельная ей благодарность) Как было бы хорошо, если она работала у нас в школе поваром,а так просто отвратительно кормят! ВСЕМ ВНИМАНИЕ! В ШКОЛЕ №.. И №.. КОРМЯТ ОТВРАТИТЕЛЬНО!! не стану говорить, какие школы, ибо меня за это могут расчленить. Вот, например, многие подростки в школьной столовый перекусывают пиццей с чаем. Внимание:чай без сахара, а пицца либо дубовая, либо натурально-резиновая, если не латексная. Короче, ужас! Кто-то после последнего звонка, года через 2, уже вновь хотят в школу вернутся, а я уверяю всех: ни за что!!! даже под пытками щекотки не вернусь туда. Исполню свой долг отучившись до 11-ого класса и уйду НАВСЕГДА!
четверг, 25 марта 2010
На наш город тихо и не спеша опустилась тьма и наступил вечер. Пришла , а точнее проснулась долгожданная муза и дала мне пищу для раздумий. Вышло что-то кое-что, но вроде бы можно сделать на мелодию. Более интересней и смешней вышел наш с мамой разговор во время просмотра новостей. Первой спросила меня мама:
- Наша машина ведь 1996 года?
- Откуда я знаю, спроси у папы.
- Ну ты ведь 96-ого года?
- Да? Ну до этого была 94-ого.
наступил ржач.
Но потом отлегло и принялась дальше читать "Топливо". Самое интересное, когда перечитываешь что-то снова, эмоции совсем иные, даже не знаю, как можно это написать. Но эмоции и вправду иные. И если перечитывать не сразу после первого раза, а через несколько недель.
Потом опять же моей мамой вспомнилась тема переехать жить в "деревню". Боже! Да ни за что! Город и только город! Понимаю ещё в гости, ладно, если бы отдохнуть, но простите мою зазнавшуюся душу не ЖИТЬ. Это ведь просто мрак! По-моему человек всегда стремился само усовершенствоваться и по-этому придумали и строились мегаполисы, а родители предлагают переехать из города. Лучше пусть сами уезжают, а я останусь одна жить. И они рады, и мне не плохо. Одиночество иногда скрашивает прискорбное состояние.
- Наша машина ведь 1996 года?
- Откуда я знаю, спроси у папы.
- Ну ты ведь 96-ого года?
- Да? Ну до этого была 94-ого.
наступил ржач.
Но потом отлегло и принялась дальше читать "Топливо". Самое интересное, когда перечитываешь что-то снова, эмоции совсем иные, даже не знаю, как можно это написать. Но эмоции и вправду иные. И если перечитывать не сразу после первого раза, а через несколько недель.
Потом опять же моей мамой вспомнилась тема переехать жить в "деревню". Боже! Да ни за что! Город и только город! Понимаю ещё в гости, ладно, если бы отдохнуть, но простите мою зазнавшуюся душу не ЖИТЬ. Это ведь просто мрак! По-моему человек всегда стремился само усовершенствоваться и по-этому придумали и строились мегаполисы, а родители предлагают переехать из города. Лучше пусть сами уезжают, а я останусь одна жить. И они рады, и мне не плохо. Одиночество иногда скрашивает прискорбное состояние.
Вот начался новый и обычный день. А может сегодня и не очень обычный. У отца день рождение сегодня, а он даже не стал отмечать.
Странно, но взрослые люди имея детей пытаются провести их дни рождения на самом высшем уровне, а про свои пытаются забыть. Но так им сложно вдолбить, когда просишь забыть про своё день рождение, а они всё равно назло тебе устроят, и праздник, и подарят Бог весть что! (надеюсь Бог меня не проклянёт за его упоминание)
С утра было немного солнечно, но что-то уже к полудню небо стало однотонно-серым, спрятав под своею пеленою теплое солнце. Март... Хм... Иногда кажется, что сейчас только осень наступила, выпал снег и вдруг стало тепло, но зима не спешит уходить. Она вновь подкрадывается выжидая момента напасть. Короче, как только я вышла на улицу сразу перехотелось там оставаться. А нас предупреждали, что всё потечёт, а мы не послушались, а вот теперь и расплачивайтесь за своё неверие. На улице начал таять снег, всё поплыло, к счастью из-за холода не сразу. А вчера ночью был такой ветер, думали крыша улетит, ан-нет, с утрица на месте невредима и целёхонька. (Хотя точно сказать не смогу)
День предвещает новый неудачи, но ничего, русские готовы к настоящим проблемам, народ закалённый. Вот так и получилось, что вчерашняя муза сидевшая на плече и тихо пришептывающая строки к мелодии и мурлыкая около ушка, сегодня спряталась в самый дальний уголок убоявшись всего того ужаса, который творится вокруг. (Бедняжка, наверное долго бы её трясло увидь она весь этот кошмар)
Но как бы плохо не жилось в Сибире, как говорится, всё изменится к лучшему! "Тихо выглядывает муза и злорадствует: -Ну-ну, конечно, ждите, пока вас всех не накрыло!"
Странно, но взрослые люди имея детей пытаются провести их дни рождения на самом высшем уровне, а про свои пытаются забыть. Но так им сложно вдолбить, когда просишь забыть про своё день рождение, а они всё равно назло тебе устроят, и праздник, и подарят Бог весть что! (надеюсь Бог меня не проклянёт за его упоминание)
С утра было немного солнечно, но что-то уже к полудню небо стало однотонно-серым, спрятав под своею пеленою теплое солнце. Март... Хм... Иногда кажется, что сейчас только осень наступила, выпал снег и вдруг стало тепло, но зима не спешит уходить. Она вновь подкрадывается выжидая момента напасть. Короче, как только я вышла на улицу сразу перехотелось там оставаться. А нас предупреждали, что всё потечёт, а мы не послушались, а вот теперь и расплачивайтесь за своё неверие. На улице начал таять снег, всё поплыло, к счастью из-за холода не сразу. А вчера ночью был такой ветер, думали крыша улетит, ан-нет, с утрица на месте невредима и целёхонька. (Хотя точно сказать не смогу)
День предвещает новый неудачи, но ничего, русские готовы к настоящим проблемам, народ закалённый. Вот так и получилось, что вчерашняя муза сидевшая на плече и тихо пришептывающая строки к мелодии и мурлыкая около ушка, сегодня спряталась в самый дальний уголок убоявшись всего того ужаса, который творится вокруг. (Бедняжка, наверное долго бы её трясло увидь она весь этот кошмар)
Но как бы плохо не жилось в Сибире, как говорится, всё изменится к лучшему! "Тихо выглядывает муза и злорадствует: -Ну-ну, конечно, ждите, пока вас всех не накрыло!"
среда, 24 марта 2010
Человек. Странное слово о котором можно рассуждать по-разному. Не так давно мне посчастливилось найти в своём багаже книг небольшой словарик по философии. В нём на понятие "Человек" написано следующее:
"...- философские представления о Человеке изменялись на всём протяжении истории человеческой мысли. В античной философии учение о Человеке заключалось в трактовке его как гражданина полиса, в проведении дистанции между ним и внешними предметами, благодаря чему создавалась возможность как бы отстранённости его от тех или иных конкретных ситуаций..." Конечно же, я не стану переписывать всё понятие, но в каждой религии понятие о человеке самое разнообразное, например, в христианстве, в эпоху возрождения, в немецком идеализме, в домарксистской и немарксистской философии, и т. д. А как только я залезла во всеми известную сеть на сайт Википедии(наверняка всем знакомо), вот что там было написано:
"Челове́к разу́мный (лат. Homo sapiens) — единственный живущий вид рода Homo семейства гоминид отряда приматов. От современных человекообразных, помимо ряда анатомических особенностей, отличается значительной степенью развития материальной культуры (включая изготовление и использование орудий), способностью к членораздельной речи и абстрактному мышлению. Совокупность человеческих индивидов называют человечеством. Человек, как биологический вид — предмет исследования физической антропологии. Разнообразие культур, форм общественной жизни и социальной организации — предмет социальных и гуманитарных наук (социальной и культурной антропологии, социологии, экономики, истории и др.)."
Первое, что пришло на ум: "Биология с шестого класса, которую я на дух не перевариваю"
Но захотелось составить своё понятие об этом слове из 7 букв.
Человек - существо с определённым рядом мыслей и действий, биомашина запрограммированная под индивидуальную систему каких-то позиций (информатика за 9 класс
) Самое главное отличие машины от человека - это то, что человек более уязвим и подвержен старению. наверное, многие хотели бы не стареть, ну и, конечно же, не болеть.
"...- философские представления о Человеке изменялись на всём протяжении истории человеческой мысли. В античной философии учение о Человеке заключалось в трактовке его как гражданина полиса, в проведении дистанции между ним и внешними предметами, благодаря чему создавалась возможность как бы отстранённости его от тех или иных конкретных ситуаций..." Конечно же, я не стану переписывать всё понятие, но в каждой религии понятие о человеке самое разнообразное, например, в христианстве, в эпоху возрождения, в немецком идеализме, в домарксистской и немарксистской философии, и т. д. А как только я залезла во всеми известную сеть на сайт Википедии(наверняка всем знакомо), вот что там было написано:
"Челове́к разу́мный (лат. Homo sapiens) — единственный живущий вид рода Homo семейства гоминид отряда приматов. От современных человекообразных, помимо ряда анатомических особенностей, отличается значительной степенью развития материальной культуры (включая изготовление и использование орудий), способностью к членораздельной речи и абстрактному мышлению. Совокупность человеческих индивидов называют человечеством. Человек, как биологический вид — предмет исследования физической антропологии. Разнообразие культур, форм общественной жизни и социальной организации — предмет социальных и гуманитарных наук (социальной и культурной антропологии, социологии, экономики, истории и др.)."
Первое, что пришло на ум: "Биология с шестого класса, которую я на дух не перевариваю"
Но захотелось составить своё понятие об этом слове из 7 букв.
Человек - существо с определённым рядом мыслей и действий, биомашина запрограммированная под индивидуальную систему каких-то позиций (информатика за 9 класс
) Самое главное отличие машины от человека - это то, что человек более уязвим и подвержен старению. наверное, многие хотели бы не стареть, ну и, конечно же, не болеть.